Титульная страница журнала времена. Князь Ярослав Мудрый. Его дети и династические связи Кого великая княжна предпочла Наполеону

В 40-х гг. XI в. Ярослав заключил ряд брачных союзов с европейскими государями. Русские летописи обошли вниманием эти браки, так что все более или менее достоверные сведения о них приходится извлекать из западноевропейских источников.

Многие исландские саги повествуют о романтической истории сватовства норвежского витязя Харальда Хардрада (Сурового Правителя) к дочери Ярослава по имени Эллисив или Элисабет (Елизавета). Харальд был сводным (по матери) братом норвежского конунга Олава Харальдссона, погибшего в 1030 г. в битве при Стикластадире. На следующий год после смерти брата Харальд отправился «на восток в Гардарики к конунгу Ярицлейву». Здесь он «совершил много подвигов, и за это конунг его высоко ценил. У конунга Ярицлейва и княгини Ингигерд была дочь, которую звали Элисабет, норманны называют ее Эллисив. Харальд завел разговор с конунгом, не захочет ли тот отдать ему девушку в жены, говоря, что он известен родичами своими и предками, а также отчасти и своим поведением». Ярослав ответил, что не может отдать свою дочь чужеземцу, у которого нет ни «государства для управления», ни достаточных средств для выкупа невесты. Впрочем, он оставил Харальду надежду, пообещав «сохранить ему почет до удобного времени».

После этого разговора Харальд уехал в Византию,где провел несколько лет на императорской службе. Сражаясь с сарацинами на Ближнем Востоке, в Сицилии и Африке, он «захватил огромные богатства, золото и всякого рода драгоценности, но все имущество, в каком он не нуждался, для того, чтобы содержать себя, он посылал с верными людьми на север в Хольмгард на хранение к Ярицлейву конунгу, и там скопились безмерные сокровища». Вернувшись на Русь, Харальд забрал принадлежавшее ему золото и, перезимовав при дворе Ярослава, отбыл на родину. Саги единогласно свидетельствуют, что в ту зиму «Ярицлейв отдал Харальду в жены свою дочь». Это подтверждает и Адам Бременский: «Харольд, вернувшись из Греции, взял в жены дочь короля Руси Ярослава». По ряду косвенных признаков, свадебное торжество скорее всего состоялось зимой 1043/1044 г.

О дальнейшей судьбе Елизаветы известно только то, что она родила Харальду двух дочерей - Марию и Ингигерд. Последнее известие о ней относится к 1066 г. В то лето Харальд с дружиной отплыл в Англию, надеясь завладеть королевством своего заморского тезки — англосаксонского короля Харальда. Елизавета с детьми сопровождала мужа до Оркнейских островов. Высадившись на английском берегу, Харальд встретил врага у Стэмфордбриджа. Во время сражения английская стрела впилась ему в горло, и потерявшие предводителя норвежцы были наголову разбиты. «В тот же день и тот же час», говорят саги, на Оркнейских островах умерла дочь Харальда Мария. Елизавета и Ингигерд вернулись в Норвегию.

Историографическая традиция средневековой Венгрии («Венгерский хроникальный свод», XIV в.) говорит о женитьбе на русской княжне венгерского короля Эндре I (правил с 1046 по 1060 г.). Эндре и его братья, — Бела и Левенте, — были племянниками короля Иштвана I (997-1038 гг.), который незадолго до своей кончины изгнал их из страны. Бела удалился в Польшу, а Эндре и Левенте отправились пережидать политическую непогоду в Русскую землю. В их отсутствие Венгрия пережила несколько гражданских войн. Наконец в 1046 г. венгерская знать пригласила Эндре и Левенте вернуться на родину и занять престол. По-видимому, тогда и был заключен брак Эндре с одной из дочерей Ярослава. Венгерские памятники не запомнили ее имени, но в хронике польского историка XV в. Яна Длугоша она названа Анастасией. После того, как в 1060 г. Эндре I был свергнут с венгерского трона своим братом Белой I, Анастасия нашла убежище у германского императора Генриха IV (1056-1106 гг.). По преданию, последние годы жизни она провела в немецком монастыре Адмонт (в Штирии). Составитель одной из поздних венгерских хроник Антонио Бонфини (XV в.) принял название монастыря Адмонт (Agmund) за имя вдовы Эндре I. Из его сочинения ошибка перекочевала в историографию XIX-XX вв., где эта Ярославна получила двойное имя: Анастасия-Агмунда.

Во французских хрониках и других письменных памятниках XI-XII вв. нет недостатка в известиях о русском браке французского короля Генриха I Капетинга (1031-1060 гг.). Это воистину самая необычная страница в истории матримониальных союзов как Франции, так и Руси.

К поискам невесты на другом конце Европы Генриха I подвигла боязнь кровосмешения, так как Капетинги к тому времени успели породниться едва ли не со всеми правящими домами Западной Европы. Ему, конечно, была отлично знакома печальная история супружеств его отца Робера II (996-1031 гг.). Будучи еще наследником престола, Робер некоторое время ходил в претендентах на руку византийской принцессы Анны, сестры императора Василия II, причем его родитель Гуго Капет в адресованном василевсу послании вполне откровенно признавался в своих матримониальных затруднениях: «Мы не можем найти для его брака ровни из-за родства с соседними королями». Когда эти планы расстроились, молодому французскому принцу пришлось жениться на Сусанне Фландрской, которая была вдвое старше мужа. Но вскоре этот брак был расторгнут, и Робер взял в жены более подходящую ему по возрасту Берту Бургундскую. Счастье молодых, впрочем, было недолгим, поскольку оказалось, что Робер и Берта были троюродными братом и сестрой. Два папы — Григорий V (996-999) и Сильвестр II (999-1003) — один за другим осудили кровосмесительный брак, и в конце концов Роберу и Берте пришлось развестись. Генрих I в полной мере учитывал супружеский опыт своего отца. Однако ему фатально не везло в семейных делах. В 1033 г. он обручился с дочерью германского императора Конрада II, которая через год умерла. Его второй брак с брауншвейгской принцессой был более продолжительным, но и она скончалась в 1044 г., так и не произведя на свет наследника. На этом западноевропейские дворы полностью истощили запас невест, удовлетворявших всем притязательным запросам Капетингов. Ответ на вопрос, почему Генрих I не обратился со свадебным предложением к государям Скандинавии, Польши или Венгрии, следует искать в помянутом послании Гуго Капета: супруга французского короля должна была быть, помимо прочего, еще и «ровней» своему мужу; очевидно, сравнение с дочерью русского князя было не в пользу невест из этих стран. Между тем правитель могучей державы, «яже ведома и слышима есть всеми четырьми конци земли», наследник славных предков, которые «мужьством же и храборством прослуша в странах многах», набожный христианин, победитель язычников и хранитель мощей папы Климента как нельзя лучше подходил на роль тестя короля Франции.

Итак, предложение заключить династический союз исходило от французской стороны. В 1048 или 1049 г. в Киев прибыло большое посольство во главе с двумя епископами. Их выбор остановился на дочери Ярослава по имени Анна. Ярослав дал свое согласие на брак и отпустил послов назад во Францию вместе с дочерью и богатыми дарами. 3 декабря 1050 г. у Генриха и Анны уже родился сын Филипп.

При жизни Генриха I Анна, как и подобало королеве, занималась преимущественно делами благочестия. Она основала под Парижем в местечке Санлис аббатство св. Винсента, на портале которого и сегодня можно видеть ее барельефное изображение. Кроме того, известно, что она привезла с собой во Францию рукописное славянское Евангелие с великолепными миниатюрами и богато украшенное. Книга эта произвела настолько сильное впечатление на французский двор, что французские короли в течение нескольких столетий использовали ее при церемонии коронации. Папа Николай II (1058-1061 гг.) посвятил Анне особое послание, в котором воздал ей хвалу за благонравие и ревность к делам Церкви.

Но вскоре французы с прискорбием убедились, что святой отец, пожалуй, переборщил с похвалами. В 1060 г. Генрих I умер. Регентство над малолетним Филиппом перешло к фландрскому графу Бодуэну, женатому на сестре покойного короля. Анна тоже вошла в состав опекунского совета, ибо ее подпись, вместе с именем Филиппа, значится на многих королевских грамотах 60-х гг. XI в. Интересно, что однажды она расписалась кириллическими буквами: «Ана реина» (от лат. regina — «королева»). Однако, по всей видимости, она желала большей власти, и потому спустя всего год после смерти Генриха I вышла замуж вторично. Ее новым избранником был могущественный сеньор Рауль де Крепи, граф Валуа, глава оппозиционного дворянства. Для того, чтобы жениться на Анне, он развелся со своей супругой (второй по счету), предъявив ей ложное обвинение в неверности. Партия графа Бодуэна всполошилась. Реймсский архиепископ Жервэ сообщал папе Александру II (1061-1073 гг.): «В королевстве нашем — немалая смута: наша королева вышла замуж за графа Рауля, что чрезвычайно огорчает нашего короля и более, чем стоило бы, беспокоит его опекунов». Разведенную жену графа Рауля заставили пожаловаться в Рим на действия ее мужа. Папа объявил брак Рауля и Анны незаконным, но так как новоиспеченные супруги не прислушались к голосу римского понтифика, то ему пришлось прибегнуть к последнему средству: решением святейшего престола Рауль был отлучен от Церкви. Не помогло и это; Анну и ее возлюбленного разлучила только смерть графа Рауля, случившаяся в 1074 г. Кажется, вслед за тем Анна была отстранена от управления королевством. Во всяком случае после 1075 г. имя ее на документах королевской канцелярии более не встречается.

«Хроника монастыря Флери» (начало XII в.) извещает, что, похоронив Рауля, Анна «вернулась на родину». Впрочем, согласно другому французскому преданию, она упокоилась в основанном ею монастыре св. Винсента в Санлисе.

Но самое яркое впечатление оставляют династические браки Елизаветы Ярославны.

Легенда гласит: служил в дружине у Ярослава молодой варяг Харальд потомок конунга Норвегии, волею судеб покинувший свое отечество. Однажды увидел Харальд молодую княжну Елизавету Ярославну. Увидел и полюбил на веки вечные. Елизавете он тоже по сердцу пришелся, но Ярослав запретил дочери даже думать об том нищем скитальце.

Тогда Харальд снарядил корабль, собрал храбрую дружину и отправился в далекие страны. И слава о нем загремела по всему свету. Захватив добычу богатую, отсылал он в дар красавице злато-серебро, каменья самоцветные, ткани узорные. Летели годы.

И вот под стенами Киева показались однажды корабли варягов. В сиянии славы и золота прибыл Харальд вновь просить руки Елизаветы Ярославны. Теперь князь принял его милостиво и отдал за него дочь.

А когда призвали норвежцы Харальда на царство, уехала с мужем и Елизавета. С той поры и имена всегда звучали в сагах рядом…

Но это - легенда. В реальности все обстояло несколько иначе…

Харальд Беспощадный был потомком первого объединителя Норвегии – конунга Харальда Прекрасноволосого – и продолжателем его дела. Он пытался и мечом, и словом объяснить необходимость единой государственной власти своим свободолюбивым и воинственным соплеменникам. В 1030 году он со своим братом Олавом Толстым участвовал в битве при Стиклестадире, где был ранен. Окрепнув, он отправился на Восток – в Гардарики, то есть на Русь, где норвежские войны и купцы в ту пору чувствовали себя в полном смысле слова как дома.

Конунг Ярицлейв – князь Ярослав Мудрый – радушно принял знатного гостя: князь не так давно занял русский престол благодаря поддержке варягов. Молодой и воинственный Харальд, неплохой собеседник и талантливый скальд (поэт), быстро добился выгодного положения при дворе. В течение нескольких лет он командовал войсками князя Ярослава: водил их на поляков и поморских славян, возвращался с победой и с восточных рубежей Русской державы.

Считается, что в то время в сердце молодого викинга и проснулась любовь к дочери Ярослава Елизавете. Правда, княжне в то время было не больше 9 лет, а значит, скорее всего, Харальдом двигал именно династический интерес.

Отец девочки не считал перспективу семейного союза с Харальдом радужной. Будущее молодого конунга ему представлялось весьма туманным: в Норвегии тянулись усобицы, и никакого желания выдавать Елизавету за храброго, но безземельного северянина у Ярослава не было.

Тогда Харальд отправился проторенной викингами дорогой - в Константинополь. Харальд и здесь пришелся ко двору и проявил себя в морских походах на Сицилию, покорил Иерусалим. А Елизавета Ярославна все это время ждала. Из сицилийского похода Харальд при каждом удобном случае посылал трофеи киевскому князю: у него они были в большей безопасности и, кроме того, каждый теперь знал, что в зятья к Ярославу набивается не какой-то бедный викинг. Как потом говорили, столько добра не было в северных странах ни у кого.

После паломничества норвежец решил завершить службу и отправиться домой. Вот тогда и предстала перед Харальдом красавица Елизавета. Теперь уже Ярослав благосклонно выслушал своего давнего знакомого, когда тот завел разговор о женитьбе.

Елизавету отдали за варяга, и вместе с ним и его воинами отправилась она в Норвегию. Там Харальд собирался завоевать норвежский трон, занятый его племянником Магнусом Добрым. И это ему удалось. Елизавета стала Норвежской королевой. У Харальда и королевы Эллисив (так ее называли в Норвегии) родились две дочери: Мария и Ингигерд, названная в честь матери Елизаветы, шведской принцессы Ингигерды.

В свой последний поход на Британские острова в 1066 году король Харальд взял с собой королеву Эллисив, дочерей и сына от другого брака, Олава.

В битве на Стэмфордском мосту король Харальд погиб, пораженный стрелой прямо в горло.В тот же день скончалась его старшая дочь Мария, а Эллисив, вместе с Ингигерд и Олавом, вернулись в Норвегию.

Впоследствии Елизавета стала женой Датского короля Свейна Э
стридсона. Дочь Харальда и Елизавета, Ингигерд, вышла замуж за датского конунга Олава Свейнссона и тоже стала королевой Дании.

Подводя итоги, можно выявить следующие преимущества династических браков Ярослава и Ярославичей:

Материальная поддержка Руси

Укрепление международных отношений

Урегулирование конфликтов между государствами

Увеличение влияния киевского княжеского дома среди государств Европы

Литература и ресурсы:

А. В. Назаренко «О династических связях сыновей Ярослава Мудрого»

Р.Г. Скрынников «Русь в IX- XVII веках»

Журнал «Всемирный следопыт», выпуск № 24 «Норвегия»

На иллюстрации: Елизавета Ярославна, королева Норвегии, потом Дании.

Встав во главе государства, великий князь Ярослав I настойчиво продолжал внешнюю политику своего отца и деда, скрепляя военные победы династическими браками детей, но при этом совершенствовал методы ее проведения в переговорах, в соответствии с нараставшей хозяйственнойу военной и политической мощью страны.

Четвертый сын князя Ярослава, Всеволод , женился на дочери императора Константина, Марии. Рожденные в этом браке дети стали выдающимися фигурами в истории Древней Руси. Сын Владимир, получивший прозвище Мономах, продолжал политику деда, Ярослава: блестящий полководец и литератор, он и словом и делом старался сохранить единство Киевской Руси, организовал отпор кочевникам-половцам, продолжал совершенствовать законы, строил соборы и содействовал развитию искусств и книжного дела. Его сестра, Анна (Янка), необычайно образованная, умная и деятельная женщина, основала в Киеве первый на Руси женский монастырь — Андреевский — и устроила там школу для девочек. Здесь они обучались «писанию, ремеслам, пению, швению и иным полезным занятиям, да от юности навыкнут разумети закон божий и трудолюбие… » После смерти митрополита Иоанна II именно ей отец и брат поручили сложную дипломатическую миссию — снарядить посольство в Византию и выбрать подходящую кандидатуру на место главы Русской церкви.

То, что после неудачного похода на Византию авторитет киевского князя только рос, подтверждают и другие династические браки, которые буквально пронизывали всю Европу и связывали европейские правящие династии с Русью. Как мы помним, два брака, в 1039 и 1043 годах, породнили русский и польский дворы. В 1043 или 1044 году княжна Елизавета Ярославна вышла замуж за конунга Харальда, который благодаря мудрым советам Ярослава стал единовластным правителем Норвегии.

В 1046 году еще одна дочь Ярослава, Анастасия , стала женой наследника венгерского престола герцога Андрея, который вот уже несколько лет жил изгнанником на Руси. Как раз в это время венгерская знать отправила в Россию посольство, предложив герцогу вернуться и занять престол, сместив немецкого ставленника Петера, против которого народ поднял восстание. Андрея князь Ярослав поддержал не только советом, но и военной силой. В 1051 году он еще раз предоставил зятю войско (а наряду с ним и польский зять Ярослава, Казимир I), чтобы противостоять вторжению немецких сил.

В конце 1040-х -начале 1050-х годов был заключен самый известный в Древней Руси династичекий брак. Дочь Ярослава, Анна , стала женой французского короля Генриха I.

В отличие от других союзов, этот изначально не имел политической подоплеки. Страны находились далеко друг от друга, и их интересы практически не пересекались. Однако это был еще один шаг к укреплению авторитета Киева в Европе. Король Франции, для которого этот брак стал третьим, искал невесту на Руси, так как все европейские принцессы были с ним в родстве. Не исключено, что до него дошли рассказы о необыкновенной красоте, уме и образованности дочерей Ярослава. Инициатива исходила именно от Генриха I. Он отправил в Киев посольство с дарами и са мыми лучшими своими дипломатами. Свое поручение они выполнили и вернулись с необыкновенной невестой.

Анна сразу снискала уважение среди подданных, ее образованностью, благочестием и государственным умом восхищался даже папа Николай II. Анна родила четырех детей. Старший сын, Филипп, стал следующим королем Франции, и как прежде королева подписывала самые важные документы вместе с мужем, так теперь она ставила подпись вместе с сыном. На свои средства Анна основала монастырь Святого Винцента под Парижем, где и поселилась, когда овдовела. Она была молода и вышла замуж еще раз, за графа Рауля де Валуа, которого не остановило даже отлучение от церкви. Овдовев второй раз, королева вернулась ко двору сына. Последняя грамота, подписанная ее рукой, относится к 1075 году.

ярослав мудрый дипломатический династический

Ярослав Мудрый вошел в историю как правитель, опутавший родственными связями почти всю Европу!

Ярослав, сам женатый на дочери шведского короля Ингигерде, стремился устроить брачные дела своих детей с иноземными монархами:

• 1. Союз польского князя Казимира с сестрой Ярослава Мудрого Марией: "…Желая пользоваться дружбою могущественного Ярослава, он женился на сестре его, дочери Св. Владимира. Польские Историки говорят, что брачное торжество совершилось в Кракове; что добродетельная и любезная Мария, названная Доброгневою, приняла Веру Латинскую и что Король их взял за супругою великое богатство, множество серебряных и золотых сосудов, также драгоценных конских и других украшений. Собственный Летописец наш сказывает, что Казимир дал Ярославу за вено - то есть за невесту свою - 800 человек: вероятно, Россиян, плененных в 1018 году Болеславом. Сей союз, одобренный здравою Политикою обоих Государств, утвердил за Россиею города Червенские; а Ярослав, как искренный друг своего зятя, помог ему смирить мятежника смелого и хитрого, именем Моислава, который овладел Мазовиею и хотел быть Государем независимым. Великий Князь, разбив его многочисленное войско, покорил сию область Казимиру…"
• 2. Союз принца Норвежского Гарольда с дочерью Ярослава Елисаветы:

"…В юности своей, выехав из отечества, он служил Князю Ярославу; влюбился в прекрасную дочь его, Елисавету, и, желая быть достойным ее руки, искал великого имени в свете. Гаральд отправился в Константинополь; вступил в службу Императора Восточного; в Африке, в Сицилии побеждал неверных; ездил в Иерусалим для поклонения Святым Местам и чрез несколько лет, с богатством и славою возвратясь в Россию, женился на Елисавете, которая одна занимала его сердце и воображение среди всех блестящих подвигов геройства. Наконец он сделался Королем Норвежским…"

3. Союз короля Франции Генриха I с дочерью Ярослава Мудрого Анной:

Генрих I, испугавшись участи отца (брак которого Папа объявил кровосмешением и изгнал его из города), решил жениться на иностранной невесте. "…Франция, еще бедная и слабая, могла гордиться союзом с Россиею, возвеличенною завоеваниями Олега и Великих его преемников. В 1048 году - по известию древней рукописи, найденной в С. Омерской церкви - Король отправил Послом к Ярославу Епископа Шалонского, Рогера: Анна приехала с ним в Париж и соединила кровь Рюрикову с кровию Государей Французских…". После смерти Генриха I , Анна удалилась в Санлизский монастырь, но пробыв там 2 года, она вышла замуж за Графа де Кепри. Сын ее, Филипп, царствовал во Франции.

4. Союз короля Венгерского Андрея I с дочерью Ярослава Анастасии:

"…Вероятно, что сей брачный союз служил поводом для некоторых Россиян переселиться в Венгрию, где в разных Графствах, на левой стороне Дуная, живет доныне многочисленное их потомство, утратив чистую Веру отцев своих…"

5. Союз сына Ярослава Владимира с дочерью английского короля Гаральда Гидой: "… дети несчастного Гаральда, убитого в Гастингском сражении, искали убежища при дворе Свенона II, Короля Датского, и что Свенон выдал потом дочь Гаральдову за Российского Князя, именем Владимира…".

Кроме Владимира, Ярослав имел пятерых сыновей: Изяслава, Святослава, Всеволода, Вячеслава, Игоря. Первый женился на сестре Казимира Польского, несмотря на то, что его родная тетка была за этим Королем. Всеволод, на Греческой Царевне (после подписания мира в 1046году), рождение сына Всеволода Владимира от греческой царевны. О супружестве других сыновей Ярославовых известно мало. Есть версия, что Ода, дочь Леопольда - Графа Штадского, и Кунигунда, Орламиндская Графиня, вышли за Князей Российских, но, скоро овдовев, возвратились в Германию и вышли замуж за Немецких Принцев. Ода была супругой Вячеслава, а Кунигунда - Игоря: "…сии меньшие сыновья Ярославовы скончались в юношестве, и первая от Российского Князя имела одного сына, воспитанного ею в Саксонии: думаю, Бориса Вячеславича, о коем Нестор говорит только с 1077 года и который мог до того времени жить в Германии…".

Таким образом, Ярославу Мудрому посредством брачных связей удалось установить дружественные отношения с Польшей, Норвегией, Францией, Англией, Венгрией, Швецией, Византией и Германией. Такое положение способствовало поднятию международного авторитета Руси, а также гарантировало военную помощь в случае нестабильности, кроме всего прочего, это также способствовало обретению относительной безопасности со стороны тех стран, с которыми у Руси имелись "родственны" связи.

Династические браки правящей династии

Династические браки были не редкостью в Киевской Руси. Еще Владимир посылал часть своего воска на выручку Византийской империи от мятежников, требуя взамен руку младшей сестры Василия и Константина (императоры Византии). Киевский князь прекрасно понимал, что ему представляется редчайший случай породниться с правителями Византийской империи.

Но все же наибольшее развитие династические браки получили при правлении Ярослава Мудрого.

Вот что читаем в «Хронике» уже хорошо знакомого нам Адама Бременского в примечании (схолии) к повествованию о норвежском короле Харальде Суровом Правителе (1046-1066 гг.)19

«Вернувшись из Греции, Харальд взял в жены дочь короля Руси Ярослава; другая досталась венгерскому королю Андрею, от которой родился Соломон третью взял французский король Генрих, она родила ему Филиппа (короля Филиппа, 1060-1108 гг.)

Каждый из этих трех браков имел, разумеется, и (или даже — прежде всего) политическую сторону. Попытаемся восстановить ее, насколько то позволяют западноевропейские источники. Замужество Елизаветы Ярославны, состоявшееся, очевидно, ок. 1042—1044 гг., когда Харальд незадолго до своего приглашения на норвежский престол пребывал на Руси, освещено преимущественно памятниками скандинавского происхождения. Нас же будет больше занимать судьба ее сестер.

Дочь русского князя Ярослава Мудрого Елизавета известна только по исландским сагам, где она носит имя «Эллисив» (Ellisif) или «Элисабет» (Elisabeth). В целом ряде королевских саг записи начала XIII в. (в «Гнилой коже», «Красивой коже», «Круге земном», «Саге о Кнютлингах»), а также (без упоминания имени невесты) в «Деяниях епископов гамбургской церкви» Адама Бременского (ок. 1070 г.) содержатся сведения о браке Елизаветы и Харальда Жестокого Правителя (норвежского конунга с 1046 по 1066 г.). Сопоставление известий саг с данными исландских анналов приводит к выводу, что брачный союз был заключен зимой 1043/44 г. История женитьбы Харальда и Елизаветы, как она описывается сагами, весьма романтична20.

«В среду в четвертые календы августа месяца» (т. е. 29 июля) 1030 г. в битве при Стикластадире против войска лендрманнов и бондов погиб знаменитый норвежский конунг Олав Харальдссон (1014-1028). Его сводный (по матери) брат, Харальд Сигурдарсон, которому тогда было пятнадцать лет, участвовал в сражении, был ранен, бежал из битвы, скрывался, лечился, перебрался через горы в Швецию, а весной следующего года отправился, как сообщает исландский историк Снорри Стурлусон в своде королевских саг «Круг земной» (ок. 1230 г.), «на восток в Гардарики к конунгу Ярицлейву», т. е. на Русь к князю Ярославу Мудрому.

Снорри далее рассказывает, что «конунг Ярицлейв хорошо принял Харальда и его людей. Сделался тогда Харальд хёвдингом над людьми конунга, охранявшими страну… Харальд оставался в Гардарики несколько зим и ездил по всему Аустрвегу. Затем отправился он в путь в Грикланд, и было у него много войска. Держал он тогда путь в Миклагард»21

Причина отъезда Харальда объясняется в «Гнилой коже» (1217-1222 гг.) Здесь рассказывается о том, что «Харальд ездил по всему Аустрвегу и совершил много подвигов, и за это конунг его высоко ценил. У конунга Ярицлейва и княгини Ингигерд была дочь, которую звали Элисабет, норманны называют ее Эллисив. Харальд завел разговор с конунгом, не захочет ли тот отдать ему девушку в жены, говоря, что он известен родичами своими и предками, а также отчасти и своим поведением». Ярослав сказал, что не может отдать дочь чужеземцу, у которого «нет государства для управления» и который недостаточно богат для выкупа невесты, но при этом не отверг его предложения и обещал «сохранить ему почет до удобного времени». Именно после этого разговора Харальд отправился прочь, добрался до Константинополя и провел там примерно десять лет (ок. 1034-1043 гг.) на службе у византийского императора22.

Возвращаясь на Русь, будучи обладателем такого огромного богатства, «какого никто в Северных землях не видел во владении одного человека, — рассказывает Снорри Стурлусон, — сложил Харальд Висы радости, и всего их было шестнадцать, и один конец у всех».23 Та же строфа, что и в «Круге земном», цитируется в другом своде королевских саг — «Красивая кожа» (ок. 1220 г.). В «Гнилой коже» и «Хульде» приводятся шесть строф Харальда, посвященных «Элисабет, дочери конунга Ярицлейва, руки которой он просил». Строфы вводятся словами: «… и всего их было шестнадцать, и у всех один конец; здесь, однако, записаны немногие из них».

Весной, сообщают саги со ссылкой на скальда Вальгарда из Веллы («Ты спустил [на воду] корабль с красивейшим грузом; тебе на долю выпала честь; ты вывез, действительно, золото с востока из Гардов, Харальд»), Харальд отправился из Хольмгарда через Альдейгьюборг в Швецию. В исландских анналах читаем: «1044. Харальд [Сигурдарсон] прибыл в Швецию». На этом основании можем сделать вывод, что брачный союз Харальда и Елизаветы был заключен зимой 1043/44 г.24

Ни один источник, рассказывая об отъезде Харальда с Руси, не говорит о том, что Елизавета была вместе с ним в этом путешествии. Правда, к такому выводу можно прийти на основании отсутствия в сагах указаний на то, что две их дочери (Марию и Ингигерд, не известных, как и Елизавета, русским источникам, знают «Гнилая кожа», «Красивая кожа», «Круг земной» и «Хульда») были близнецами, — в противном случае у Харальда и Елизаветы, проведших вместе, согласно сагам, одну весну между свадьбой и отплытием Харальда, могла бы быть лишь одна дочь.

Подтверждается это и последующим известием саг, что по прошествии многих лет, покидая Норвегию, Харальд взял с собой Елизавету, Марию и Ингигерд. Елизавету и дочерей, согласно «Кругу земному» и «Хульде», Харальд оставил на Оркнейских островах, а сам поплыл в Англию25.

Брак Харальда Сигурдарсона и Елизаветы Ярославны упрочил русско-норвежские связи, имевшие дружественный характер во времена Олава Харальдссона — во всяком случае с 1022 г., т. е. со смерти Олава Шётконунга, тестя Ярослава, и прихода к власти в Швеции Энунда-Якоба, вступившего вскоре в союз с Олавом Харальдссоном против Кнута Великого — и во времена Магнуса Доброго (1035-1047), возведенного на норвежский престол не без участия Ярослава Мудрого.

Сватовство и свадьба Анны Ярославны состоялись в 1050 году, тогда ей было 18 лет.

Уже в начале своего королевского пути Анна Ярославна совершила гражданский подвиг: проявила настойчивость и, отказавшись присягать на латинской Библии, принесла клятву на славянском Евангелии, которое привезла с собой. Под влиянием обстоятельств Анна затем примет католичество. Приехав в Париж, Анна Ярославна не сочла его красивым городом. Хотя к той поре Париж из скромной резиденции каролингских королей превратился в главный город страны и получил статус столицы. В письмах к отцу Анна Ярославна писала, что Париж хмурый и некрасивый, она сетовала, что попала в деревню, где нет дворцов и соборов, какими богат Киев.

В начале XI века во Франции на смену династии Каролингов пришла и утвердилась династия Капетингов - по имени первого короля династии Гуго Капета. Через три десятилетия королем из этой династии стал будущий муж Анны Ярославны Генрих I, сын короля Роберта II Благочестивого (996-1031). Свекор Анны Ярославны был человеком грубым и чувственным, однако, церковь ему все прощала за набожность и религиозное рвение. Он считался ученым богословом.

Овдовев после первого брака, Генрих I решил жениться на русской княжне. Главный мотив такого выбора - желание иметь крепкого, здорового наследника. И второй мотив: его предки из дома Капетов были в кровном родстве со всеми соседними монархами, а церковь возбраняла браки между родственниками. Так судьба предназначила Анну Ярославну продолжить королевскую власть Капетингов.

Жизнь Анны во Франции совпала с экономическим подъемом в стране. Во время царствования Генриха I возрождаются старые города - Бордо, Тулуза, Лион, Марсель, Руан. Процесс отделения ремесла от земледелия идет быстрее. Города начинают освобождаться от власти сеньоров, то есть от феодальной зависимости. Это повлекло за собой развитие товарно-денежных отношений: налоги с городов приносят государству доход, который способствует дальнейшему укреплению государственности.

Важнейшей заботой мужа Анны Ярославны было дальнейшее воссоединение земель франков. Генрих I, как и его отец Роберт, вел экспансию на восток. Внешняя политика Капетингов отличалась расширением международных отношений. Франция обменивалась посольствами со многими странами, в том числе с Древнерусским государством, Англией, Византийской империей.

Овдовела Анна Ярославна в 28 лет. Генрих I умер 4 августа 1060 года в замке Витри-о-Лож, недалеко от Орлеана, в разгар приготовлений к войне с английским королем Вильгельмом Завоевателем. Но коронование сына Анны Ярославны, Филиппа I, как соправителя Генриха I состоялось еще при жизни отца, в 1059 году. Генрих умер, когда юному королю Филиппу исполнилось восемь лет. Филипп I царствовал почти полвека, 48 лет (1060-1108). Он был умным, но ленивым человеком.

Завещанием король Генрих назначил Анну Ярославну опекуншей сына. Однако Анна - мать молодого короля - осталась королевой и стала регентшей, но опекунство, по обычаю того времени, она не получила: опекуном мог быть только мужчина, им и стал шурин Генриха I граф Фландрский Бодуэн.

По существовавшей тогда традиции вдовствующую королеву Анну (ей было около 30 лет) выдали замуж. Вдову взял в жены граф Рауль де Валуа. Он слыл одним из самых непокорных вассалов (опасный род Валуа и раньше старался низложить Гуго Капета, а потом Генриха I), но, тем не менее, всегда оставался приближенным к королю. Граф Рауль де Валуа - сеньор многих владений, да и воинов имел не меньше, чем король. Анна Ярославна жила в укрепленном замке мужа Мондидье.

Анна Ярославна овдовела во второй раз в 1074 году. Не желая зависеть от сыновей Рауля, она покинула замок Мондидье и вернулась в Париж к сыну-королю. Сын окружил стареющую мать вниманием - Анне Ярославне было уже больше 40 лет. Младший ее сын, Гуго, женился на богатой наследнице, дочери графа Вермандуа. Женитьба помогла ему узаконить захват земель графа.

О последних годах жизни Анны Ярославны мало что известно из исторической литературы, поэтому интересны все имеющиеся сведения. Анна с нетерпением ожидала вестей из дома. Вести приходили разные - то плохие, то хорошие. Вскоре после ее отъезда из Киева умерла мать. Через четыре года после смерти жены, на 78-м году жизни, скончался отец Анны, великий князь Ярослав. Болезнь сломили Анну. Она умерла в 1082 году в возрасте 50 лет.

Данные венгерских источников о женитьбе венгерского короля Андрея (по-венгерски — Эндре) I (1046-1060 гг.) на русской княжне служат, в сущности, первым по-настоящему определенным и достоверным свидетельством о русско-венгерских политических отношениях.

Шимон Кезаи, и свод XIV в. рисуют политическую предысторию этого союза. Племянники короля Иштвана братья Андрей, Бела и Левенте были изгнаны дядей из страны: Бела (будущий король Бела I) остался в Польше, женившись на сестре польского князя Казимира I, а Андрей и Левенте отправились дальше «на Русь. Но так как там они не были приняты князем Владимира из-за короля Петера то после этого двинулись в землю половцев оттуда «через некоторое время», как добавлено в своде XIV в., они снова «вернулись на Русь.»26

Судя по этому рассказу, появление венгерских изгнанников на Волыни (где в то время наместничал, вероятно, кто-то из Ярославичей — либо Изяслав, либо Святослав) приходится уже на период правления в Венгрии короля Петера (1038-1041, 1044—1046 гг.), ориентировавшегося на Германию и пользовавшегося ее поддержкой. И потому отказ, полученный Андреем и Левенте на Руси, вполне понятен ввиду того, что мы знаем о дружественности русско-немецких отношений ок. 1040 г.

Но вскоре положение резко изменилось. Лояльная по отношению к Петеру политика Ярослава Владимировича сменяется поддержкой его соперника — мятежного антикороля Абы Ша-муэля (Самуила) (1041—1044 гг.), также одного из племянников покойного Иштвана I. Думать так позволяет сообщение немецкой Регенсбургской хроники императоров»27, написанной между 1136 и 1147 гг. на древневерхненемецком языке анонимным регенсбургским монахом-стихотворцем.

Его рассказ, в целом опирающийся на известные источники, в части, касающейся Шамуэля, совершенно оригинален и содержит уникальные сведения. Согласно «Хронике императоров», разбитый Петером в 1044 г, с немецкой помощью Шамуэль «быстро собрался, Взяв детей и жену, Он бежал на Русь.

Судя по другим источникам, бегство не удалось, но важен сам факт. Как бы ни относиться к этой информации, дальнейшее развитие событий не подлежит сомне-нию: после поражения Шамуэля Русь поддержала и другого соперника Петера — Андрея. Венгерская знать «отправила торжественных послов на Русь к Андрею и Левенте», чтобы вручить им престол, на котором в 1046 г. и водворяется Андрей, вызвав против себя неоднократные, но безуспешные походы германского импе-ратора Генриха III. Видимо, в 1046 г. или чуть ранее, когда обозначился политический интерес Ярослава к фигуре Андрея, а состоялся брак.

Личность Анастасии (сохраняя благоразумный скептицизм, не станем все-таки совершенно полагаться на довольно позднего автора) Ярославны лучше запечатлелась в венгерской традиции; ср., например, не лишенный некоторого лиризма пассаж из «Деяний венгров Анонима»: Андрей часто проводил время в замке Комаром «по двум причинам: во-первых, он был удобен для королевской охоты, во-вторых, в тех местах любила жить его жена, потому что они были ближе к [ее] родине — а она была дочерью русского князя и боялась, что германский император явится отомстить за кровь [короля] Петера».

Оставляя на совести «Анонима» его слабость в географии (Комаром находился на Дунае, близ устья реки Ваг, т.е. заметно ближе к немецкой границе, чем к русской), отметим игру судьбы: когда к концу правления Андрея политические декорации успели претерпеть еще одну радикальную смену и Андрей был свергнут братом Белой I (1060—1063 гг.), Анастасия с сыном Шалмоном, женатым на сестре германского короля Генриха IV (1056-1106 гг.), нашла убежище именно в Германии. А весь период правления Шаламона (1063-1074 гг., умер ок. 1087 г.) тому приходилось отстаивать трон в борьбе против сыновей Белы — Гезы и Ласло, искавших поддержки в том числе и на Руси (они были племянниками Гертруды, жены киевского князя Изяслава Ярославича). Анастасия же, по преданию, скончала свои дни в немецком монастыре Адмонт, неподалеку от венгерско-немецкой границы.

Уяснить же политическую позицию Всеволода можно, приняв во внимание брак его сына Владимира Мономаха, который был заключен как раз в исследуемый нами период. Владимир Всеволодович женился на Гиде, дочери последнего англосаксонского короля Харальда, погибшего в1066 г. Сведения об этом браке в науке используются давно, но, пытаясь определить его политический смысл, историки были вынуждены ограничиваться общими фразами. Думается, и здесь новые данные о внешней политике Святослава вносят достаточную ясность.

Распространенная в науке датировка женитьбы Владимира Мономаха и Гиды (1074/75 г.) условна и опирается исключительно на дату рождения старшего из Мономашичей — Мстислава (февраль 1076 г.). Датский хронист Саксон Грамматик утверждает, что этот матримониальный союз был заключен по инициативе датского короля Свена Эстридсена, который приходился двоюродным братом отцу Гиды и при дворе которого она пребывала после того, как вынуждена была покинуть Англию. Возможный мотив действий Свена иногда видят в том, что вторым браком он был якобы женат на дочери Ярослава Мудрого, Елизавете, овдовевшей в 1066 г. (ее первый муж, норвежский король Харальд Суровый, погиб в битве при Стэнфордбридже против Харальда, отца Гиды).

Но это заблуждение, идущее от старой скандинавской историографии, основано на неверном толковании сообщения Адама Бременского (70-е гг. XI в.)28, где речь на самом деле идет о браке шведского короля Хакона, причем не на Елизавете Ярославне, а на «матери Олава Младшего», т. е. норвежского короля Олава Тихого, который был не сыном, а пасынком Елизаветы. Принимая во внимание роль Свена Эстридсена в выборе невесты для сына Всеволодова, нельзя не обратить внимание на тесные союзнические отношения между датским королем и Генрихом IV в 70-е гг.

Они лично встречаются в Бардовике, близ Люнебурга, в 1071 г. и, возможно, еще раз в 1073 г. ; осенью 1073 г. Свен даже предпринимает военные действия против воюющих с Генрихом саксов. Комментаторы, вероятно, правы, сомневаясь в справедливости мнения Ламперта Херсфельдского (во всем склонного усматривать антисаксонские козни Генриха IV), будто уже в 1071 г. на переговорах со Свеном речь шла о совместных акциях против саксов.

Поэтому едва ли будет слишком смелым предположить, что, помимо дел, связанных с Гамбургской митрополией, тогда обсуждался и внезапно возникший конфликт между Германией и Польшей. Одновременность германо-черниговских и германо-датских переговоров наводит на мысль, что инициатива, проявленная датским королем при заключении брака Владимира Мономаха и Гиды, могла быть связана с этими переговорами. В силу сказанного нам кажется, что женитьбу Всеволодовича на английской принцессе-изгнаннице надо рассматривать как проявление скоординированной международной политики Святослава и Всеволода в 1069—1072 гг., направленной на изоляцию Болеслава II, главного союзника Изяслава Ярославича.29

В таком случае брак Владимира Мономаха должен был быть заключен в период между 1072 (германо-датская встреча в Бардовике состоялась летом предыдущего года) и 1074 гг. Датировать присоединение Всеволода к германо-датско-черниговской коалиции против Польши более поздним временем нет оснований, так как на рубеже 1074—1075 гг. «польский вопрос» потерял для младших Ярославичей актуальность. Именно к этому времени их отношения с Болеславом II были урегулированы, следствием чего стала не только скандальная высылка Изяслава из Польши (по выражению летописца, «все взяша ляхове у него, показавше ему путь от себе») в конце 1074 г. и мир между Польшей и Русью после Пасхи 1075 г., но и совместная акция против Чехии с участием Олега Святославича и Владимира Мономаха осенью — зимой 1075/76г. 30

Все сказанное помогает лучше понять те политические шаги, которые предпринял Изяслав в Ламперту, он прибыл к Генриху IV в Майнц в самом начале 1075 г. в сопровождении тюрингенского маркграфа Деди, при дворе которого обретался и впоследствии. Деди получил Тюрингенскую марку вместе с рукой Аделы Брабантской, вдовы предыдущего тюрингенского маркграфа Оттона Орламюндского, от которого у Аделы было две дочери — Ода и Кунигунда. И вот, у Саксонского анналиста находим любопытное сообщение, что Кунигунда, оказывается, вышла замуж за «короля Руси» («regi Ruzorum»), а Ода — за Экберта Младшего, сына Экберта Старшего Брауншвайгского. После некоторых колебаний исследователи нашли правильное решение, отождествив мужа Кунигунды Орламюндской с Ярополком, сыном Изяслава Ярославича.

31Постараемся установить время, когда был заключен этот брак. Маркграф Деди после переговоров между Генрихом IV и вождями восставших саксов в Герстунгене 20 октября 1073 г. покинул лагерь саксонской оппозиции и до самой своей кончины осенью 1075 г. сохранял лояльность по отношению к королю. Это значит, что сближение с Деди едва ли имело смысл для Изяслава в пору его пребывания в Польше в 1074 г., так же как и у Деди не было причин искать родства с князем-изгнанником. После того, как Изяслав в конце 1074 г. перебрался в Германию, его сына Ярополка весной 1075 г. застаем в Риме, где он ведет переговоры с папой Григорием VII, цель которых — побудить папу оказать давление на Болеслава Польского. Послания Григория VII к Изяславу и Болеславу II, ставшие результатом переговоров Ярополка и папы, датированы 17 и 20 апреля; следовательно, сами переговоры происходили, вероятно, в марте — апреле, после окончания Великопостного синода 24—28 февраля. Поэтому вряд ли у Изяслава было достаточно времени, чтобы женить сына до его отправления в Италию. Но после возвращения Ярополка ко двору Деди (очевидно, в мае 1075 г.) положение стало принципиально иным. И дело не только в том, что Изяслав заручился поддержкой римского первосвященника, получив из его рук киевский стол в качестве «дара святого Петра» («dono sancti Petri»); важнее изменения в позиции Генриха IV.

Перемена политического курса Святослава в 1074 г. понятна: восстание саксов летом 1073 г. отвлекшее на себя все силы германского короля, нарушило планы совместных действий против Польши. Новый политический курс Святослава стал очевиден для Генриха, надо полагать, уже после возвращения посольства Бурхарда в июле 1075 г. Мало того, весьма правдоподобно предположение, что военные действия в Тюрингии, предпринятые Генрихом в сентябре 1075 г. совместно с чешским князем и во главе чешского войска, были внезапно прерваны, завершившись спешным отступлением в Чехию в связи с начавшимся как раз в это время русско-польским походом против Братислава Чешского.

Легко представить себе, что все это могло вызвать резкий поворот в отношении Генриха IV к Изяславу и иметь следствием брак Ярополка Изяславича с дочерью тюрингенского маркграфа. Чем объяснялся выбор невесты для русского князя? Важным было, разумеется, положение отчима Кунигунды, маркграфа Деди. Но, зная происхождение Оды, жены Святослава, нельзя не отметить, что Изяслав женил сына на родной сестре жены майсенского маркграфа Экберта Младшего, двоюродного брата Оды. Необходимо учитывать также, что Удон II, усыновленный Идой из Эльсдорфа и, таким образом, брат Оды и дядя Экберта Младшего, владел в это время Саксонской северной маркой (умер в 1082 г.). Мы видим, как «русские браки» первой половины 70-х гг. охватывают все саксонские марки, т.е. все пограничные с Польшей территории. Совершенно очевидно, что Изяслав стремился подорвать позиции Святослава, вся польская политика которого в 1070—1074 гг. строилась на союзе с восточносаксонской знатью. Родственные связи Изяслава через свою невестку Кунигунду как бы «перекрывают» более ранние связи его младшего брата.

Такого рода русско-саксонские контакты можно считать традиционными для Руси. Ведь в течение полустолетия, при Ярославе Мудром и Ярославичах, натянутость отношений русских князей с Польшей всегда влекла за собой союзы с восточносаксонскими маркграфами. Еще в 30-е гг. XI в. совместная борьба Ярослава Мудрого и германского императора Конрада II против польского короля Мешка II была скреплена браком русской княжны с маркграфом той же Саксонской северной марки Бернхардом. Равным образом в середине 80-х гг., в пору борьбы Всеволода Ярославича с Ярополком Изяславичем Волынским, так же, как и его отец, опиравшимся на польскую поддержку, Всеволод выдал свою дочь Евпраксию за маркграфа Саксонской северной марки Генриха Длинного, сына Удона II. Такая примечательная преемственность в древнерусской внешней политике заслуживает особого исследования.32

Вырисовывающаяся картина международной политики Ярославичей в 70-е гг. XI в. будет неполной, если не обратить должного внимания еще на один ее фланг — венгерский. В Венгрии в это время развернулась борьба между королем Шаламоном (1064—1074), поддержанным Германией, и его

Двоюродными братьями — Гезой, Ласло и Ламбертом, традиционно связанными с Польшей (их отец, Бела I, долгое время находился в Польше в изгнании). Данные о русско-венгерских отношениях этой поры крайне скудны. В сущности, известно только, что вслед за Ламбертом, искавшим помощи в 1069 г. у Болеслава Польского, в 1072 г. на Русь с той же целью отправился Ласло, но миссия его успеха не имела, как принято считать, вследствие внутренних неурядиц на Руси114. Вопрос о том, почему именно

На Руси сыновья Белы I надеялись получить подмогу и к кому именно ездил за ней Ласло, по недостатку источников не ставился. По нашему мнению, и здесь можно кое-что прояснить, если учесть имеющиеся теперь в нашем распоряжении сведения о внешнеполитическом противоборстве Изяслава Киевского и Святослава Черниговского в начале 70-х гг.

Ода, жена Святослава, будучи дочерью рано умершего Лютпольда Бабенберга, оказывается родной племянницей тогдашнего маркграфа Баварской восточной марки Эрнста. Чрезвычайно примечательно, что с фигурой Эрнста мог быть связан и расчет Изяслава, когда он женил сына на падчерице маркграфа Деди: дело в том, что Эрнст был женат на дочери Деди от предыдущего брака. Если принять во внимание, что Баварская восточная марка на немецко- венгерском пограничье играла ту же роль, что восточносаксонские марки на немецко-польских рубежах, то присутствие «венгерского вопроса» на переговорах Генриха IV как со Святославом около 1070 г., так и с Изяславом осенью 1075 г. станет достаточно вероятным. Во всяком случае должно быть ясно, что единой древнерусской политики ни в отношении Польши, ни в отношении Венгрии в это время не было; международные связи Киева и черниговско-переяславской коалиции следует рассматривать раздельно.

Тогда логично предположить, что Ласло в поисках помощи отправился к Изяславу, прочно связанному с Польшей, но натолкнулся на противодействие младших Ярославичей, склонных в силу своего союза с Генрихом IV поддержать Шаламона. Положение дел усугублялось тем, что пограничная с Венгрией Волынь находилась в то время, вероятно, в руках Всеволода.

И в венгерском вопросе 1074-й год должен был принести с собой радикальную переориентацию политики Святослава. Думать так заставляет не только кризис его альянса с Генрихом IV, имевший следствием прямое военное сотрудничество с Болеславом Польским, но и одновременное сближение Гезы I и младших Ярославичей с Византией. Завладевший в 1074 г. венгерским троном Геза I женился на гречанке (возможно, на племяннице будущего императора Никифора III Вотаниата — тогда зятя императора Михаила VII Дуки) и даже короновался присланной из Византии короной. В то же время (по В. Г. Васильевскому, в 1073—1074 гг.) Михаил VII вступает в переговоры со Святославом и Всеволодом Ярославичами, предлагая выдать дочь одного из них (вероятно, Всеволода) за своего порфирородного брата Константина. Очевидно, в результате какой-то достигнутой в это время договоренности Константинополь получил и русскую военную помощь при подавлении мятежа в Корсуни.

Вывод
Браки представителей киевской династии свидетельствовали о том, что Русь заняла видное место в системе европейских государств, а ее связи с латинским Западом были самыми тесными. Ярослав Мудрый сосватал сыну Изяславу дочь польского короля Мешко II, сыну Святославу - дочь немецкого короля Леопольда фон Штаде. Младший из трех Ярославичей Всеволод женился на родственнице императора Константина Мономаха. Среди дочерей Ярослава старшая Агмунда-Анастасия стала венгерской королевой, Елизавета - норвежской, а затем датской королевой, Анна - французской королевой. Брак Анны оказался несчастливым и она бежала от мужа к графу Раулю II Валуа. Королевская власть во Франции находилась в состоянии упадка, и король Генрих I не мог вернуть жену.

Венцом матримониальных успехов киевского дома был брак Ефросиньи, дочери Всеволода Ярославича, с германским императором Генрихом V. Брак был недолгим. После шумного бракоразводного процесса Ефросинья вернулась в Киев. Брат Ефросиньи Владимир Мономах женился на изгнанной принцессе Гите. Отец Гиты Харальд II был последним представителем англосаксонской королевской династии. Норманнский герцог Вильгельм Завоеватель разгромил англосаксов. Харальд погиб, а его дочь Гита укрылась в Дании, откуда ее привезли в Киев.

Органичное включение Рюриковичей в систему династических связей правящих домов христианских государств Европы XI - начала XII вв. свидетельствует о том, что Русь рассматривалась ими как равный в социальном и политическом отношении партнер, а сама она оставалась в едином культурном и политическом европейском пространстве.