Список героев россии чеченской войны. Сыновья генералов российской армии, погибшие в чечне и сирии Вот они, генеральские сыны Отчизны Российской

Он выжил после взрыва мощнейшего радиоуправляемого фугаса и 23 года настойчиво борется за свою жизнь. 27 сентября ему исполняется 70 лет

В российской истории было достаточное число случаев, когда военнослужащие выживали не благодаря, а вопреки обстоятельствам. Многие из них сумели восстановить здоровье, вернуться на службу и даже, как Алексей Маресьев , совершить ратные подвиги.

Генерал-полковнику Анатолию Романову этого не удалось, но Герой России, которому сегодня исполняется 70 лет, не сдается. Он, как может, борется за собственную жизнь, преодолевая последствия тяжелейших ранений, полученных в результате организованного чеченскими боевиками теракта.

Жизнь после

Почти 23 года Анатолий Романов находится в пограничном состоянии. Несмотря на перелом свода черепа и очень сильные повреждения головного мозга, он не сдается, по-своему пытаясь как можно скорее вернуться к нормальной жизни.

За эти годы ему пришлось заново научиться узнавать старых друзей и знакомых, а также понимать чужие слова. Хотя на любовь всей своей жизни – супругу Ларису – он начал реагировать сразу же после выхода из почти трехнедельной комы.

Он сохраняет физическую форму, хоть и прикован к коляске, а благодаря заботе жены нередко слегка крутит педали велосипеда, что однажды стало большой победой. Возможно, даже более значимой, чем его победы в Чечне.

Он любит струнную музыку, а на звуки войны реагирует негативно, пытаясь руками схватиться за несуществующее оружие. Через несколько лет кропотливой работы заново научился читать и прекрасно понимает, что происходит вокруг, пытаясь заново вернуть того Анатолия Романова, которым был ранее.

Не юлил и не боялся принимать решения

Будущий командующий объединенной группировкой федеральных войск в Чечне, как и все советские мальчишки, воспитывался в духе патриотизма и любви к Родине. Из башкирского села, в котором жила его семья, он пошел в армию сразу после школы-десятилетки. Не юлил и не притворялся больным. Потом было Саратовское военное училище с отличием, служба при нем же, Военная Академия имени М.В. Фрунзе – путь, который был примерно таким же у десятков его сверстников по всей России.

Потом была перестройка и развал большой страны, который Романов встретил в должности начальника штаба легендарной 95-й дивизии Внутренних войск МВД СССР. Потом выступление на стороне Ельцина в сентябре 1993-го.

Тот момент оказался решающим в жизни генерал-лейтенанта. Руководство страны оценило его преданность, направив в 1994 году в Ичкерию главой группировки внутренних войск на Северном Кавказе. В то непростое время им предстояло выполнить важнейшую миссию: за простой формулировкой «наведение порядка» в те годы и в тех местах стояли сотни жизней и ежедневная угроза.

Случайность или предательство?

О том, что произошло в Грозном 6 октября 1995 года, написано очень много, но достоверной информации практически нет. Известно только, что прибывший из Москвы переговорщик Руслан Хасбулатов пригласил Анатолия Романова к себе на беседу.

Во время движения по тоннелю под железнодорожным мостом в районе площади Минутка сработало заложенное террористами мощное взрывное устройство. Аккурат под машиной командующего. Все находившиеся с Романовым военные погибли.

Жизнь генерала спасли бронежилет и каска. Врачи собирали его буквально по частям, а сам Анатолий Романов вышел из комы только через 18 суток. Последнее, что он помнил, – это момент посадки в машину.

Генералы чеченцы... Первым генералом российской (царской) армии из чеченцев считается Александр Чеченский (1776-1834), который совсем мальчишкой был подобран русскими солдатами в ауле Алды (на родине шейха Мансура), опустевшем после жестокого набега карателей, и вывезен в Россию. В плену воспитывался у будущего героя Отечественной войны 1812 г. Николая Раевского (из дворян). В первые годы военной службы (с 1794 г.) в чине вахмистра воевал на Кавказе в составе Нижегородского драгунского полка, дислоцированного в Кизляре (участвовал в экспедициях против персов на Каспии и турок-османов в Причерноморье), позже принимал участия в боях с войсками Наполеона (Бородинская битва). В 1822 г. был произведён в генерал-майоры по кавалерии (с назначением стоять при начальнике 2-й гусарской дивизии). Кавалер так называемого «ордена Святого Георгия IV степени с бантом». Александр Чеченский (из одноимённой исторической повести Умара Гайсултанова известно, что его чеченским именем было - Али) также считается первым чеченцем, поступившим в Московский университет (ныне МГУ) и успешно его окончившим. Был женат на дочери тайного советника при царском дворе И.М.Бычкова - Екатерине, от брака с которой имел 6 детей (2 сына и 4 дочери). Другой генерал-чеченец царской армии Батай Шахмурзаев был также в детстве вывезен в Россию из аула Дади-Юрт, как известно, стёртого с лица земли по приказу небезызвестного покорителя Кавказа генерала от артиллерии Алексея Ермолова. В плену воспитывался у будущего участника восстания декабристов 1825 г. барона Андрея Розена. Впоследствии бежал в Чечню и воевал против русских на стороне горцев. Стал наибом имама Шамиля в Большой Чечне (Мичик). Но в 1851 г. перешёл на сторону царских войск и участвовал в военных действиях против Имамата в составе туземной милиции и переводчика князя Александра Барятинского. После окончания Русско-Кавказской войны Батай Шахмурзаев (Шихмирзин Бота) получил за заслуги перед царём более 500 десятин (около 600 га) земли. Известность в чеченском народе получил и генерал-майор царской армии Арцу Чермоев, военная карьера которого началась в Крымскую (восточную) войну 1853-1856 гг., когда он отличился в боях против турок-османов. Арцу Чермоев (Чармойн Орца) был командиром «чеченской милиции» (до 700 человек), которая в январе 1861 г. в составе экспедиции генерала Мусы Кундухова (из осетин) выступила против восстания Байсангура Бенойского в Веденском округе, а также командиром «чеченского конно-иррегулярного полка», сформированного из числа так называемых «чеченских добровольцев» (около 800 человек), вызвавшихся воевать против своих единоверцев из Османской империи. Широкую известность на Кавказе получил и сын Арцу Чермоева – известный нефтепромышленник и политический деятель (председатель правительства Горской Республики) Тапа (Абдул-Меджид) Чермоев, который также имел воинское звание генерала русской армии. В 1901 г. он окончил Николаевское (царское) кавалерийское училище и служил в личном конвое императора Николая II. Во время Первой мировой войны 1914-1918 гг. Тапа Чермоев (Орцин Тапа) был адъютантом чеченского полка в составе так называемой «Дикой дивизии». Как известно, среди чеченцев имелось немало профессиональных военных и кадровых офицеров царской армии, прославивших русское оружие непосредственно на полях сражений и битв. Одним из них был генерал от артиллерии Ирисхан Алиев, отличившийся во время русско-японской войны 1904-1905 гг. (он даже был назначен временно исполняющим обязанности главнокомандующего Русским фронтом - вместо генерала Лицевича, вышедшего из строя). А до войны с японцами Алиев командовал 2-м Западно-Сибирском корпусом русской армии (обо всём этом написано в «Военной энциклопедии», выпущенной в Москве в 1907 г.). Во время Гражданском войны на Северном Кавказе (в 1919 г.) главнокомандующий вооружёнными силами Юга России Антон Деникин назначил генерала Ирисхана Алиева «правителем Чечни». Профессиональным военным был и генерал царской армии князь Иналук Арсанукаев-Дышнинский, который в конце своей военно-политической карьеры занимал должность «великого визира» (председателя правительства) Северо-Кавказского Эмирата (1919-1920 гг.) во главе с шейхом Узун-Хаджи и со столицей в горном ауле Ведено. Заодно Дышнинский был главнокомандующим и министром иностранных дел в правительстве СКЭ, союз с которым широко использовали большевики против армии белогвардейцев Деникина. После фактического распада Эмирата (в связи с восторжествованием Советской власти на Северном Кавказе) и неожиданной смерти шейха Узун-Хаджи (отравление) князь Иналук (он же Магомед Камиль-Хан) Арсанукаев был застрелен большевиками средь бела дня прямо на улице Грозного (в 1921 г.). Первым генералом из «чеченцев» в советские времена был сталинский чекист-садист Мазлак Ушаев – один из самых ненавистных «героев» в истории вайнахов, считающийся «олицетворением предательства и лютой ненависти к своему народу». Это о нём писал Костерин в своей книге «По Чечне» (1924): «...Через два дня выезжаю с товарищем чеченцем в Чечню. Товарищ, Мазлак по имени, ярый безбожник, а в революционных боях - с 17 года». Большевики широко использовали «богатый опыт» ярого безбожника-чекиста Ушаева против «абречества» на Северном Кавказе и для борьбы с «басмачеством» в Средней Азии. В конце своей антинародной деятельности это страшное чудовище в человеческом обличье было переведено из НКВД и назначено председателем Верховного суда ЧИАССР (1937), на этой должности вскоре и умер собачьей смертью. Следующим советским генералом чеченской национальности является Супьян Моллаев, который на момент депортации вайнахов в Казахстан и Киргизию (23 февраля 1944 г.) занимал пост председателя Совнаркома ЧИАССР (первым секретарём Чечено-Ингушского обкома КПСС тогда был русский Иванов). Многие чеченцы и ингуши склонны винить в трагедии 1944 года именно Моллаева, который не проявил должную принципиальность и решительность в самый критический и ответственный момент в истории вайнахского народа и не смог защитить республику от карательного меча НКВД, как это сделал, например, руководитель Дагестана Даниялов. Первым советским генералом-чеченцем после восстановления ЧИАССР стал лётчик дальней авиации Джохар Дудаев родом из высокогорного аула Ялхарой (Галанчожский район), который в 1990 г. вышел в отставку и возглавил Исполком ОКЧН. В октябре 1991 г. Дудаев был избран первым Президентом Чеченской Республики (Нохчийчоь), на посту которого в конце Первой РЧВ (21 апреля 1996 г.) стал бессмертным Шахидом. Парламентом ЧРИ Джохару Дудаеву (Дудин Мусин ЖовхIар) посмертно присвоено высшее воинское звание Чеченского государства – генералиссимус. Так что, Дудаев заслуженно открывает в новейшей истории ЧРИ список генералов из чеченцев, посвятивших свою жизнь служению родного Отечества, а не вражескому государству, и в этом плане не имеет никакого отношения к персонажам нашего повествования. На закате Советской власти ещё одним генералом (по линии МВД) стал выпускник Харьковского института общественного питания Асламбек Аслаханов родом из Новых Атагов, прославившийся тем, что безбожно предал интересы чеченского народа, восстановившего свою государственную независимость в 1991 г. (особенно ярко антинародная деятельность Аслаханова проявилась как у «народного депутата» РСФСР от ЧИАССР, занимавшего пост «председателя комитета ВС РСФСР по вопросам законности, правопорядка и борьбы с преступностью»). В 1992 г. бывший «народный депутат» Аслаханов, оставшийся без работы после выхода Чечни из состава России, указом Ельцина был назначен «главой Временной администрации Ингушетии». В августе 2000 г. генерал-майор милиции в отставке Аслаханов был «избран» «депутатом Госдумы от Чечни» (фракция ОВР), а осенью 2003 г. президент РФ В.Путин назначил его своим «помощникам по делам юга России». Аслаханов также является «президентом» Ассоциации работников правоохранительных органов РФ и «председателем» правления общественно-политической организации «Союз народов Чечни». Последним советским генералом-чеченцем считается Ваха Ибрагимов из тейпа Садой, служивший во внутренних войсках Советского Союза. Когда-то он был очень влиятельным человеком в формировании политики Кремля в Чечне. Так, в самый разгар революционных событий в Грозном осенью 1991 г. (после провала путча ГКЧП в Москве) он был назначен Ельциным на пост «министра внутренних дел ЧИР», который так и не сумел занять (на эту должность Дудаев назначил Умалта Алсултанова). В начале Второй РЧВ генерал-майор внутренней службы Ибрагимов стал «заместителем полномочного представителя правительства РФ в ЧР». В настоящее время он занимает должность «директора представительства Федерального агентства по строительству и жилищно-коммунальному хозяйству на Северном Кавказе» (под непосредственным руководством печально известного Кошмана). Ибрагим Сулейменов – генерал-майор российской армии. Выходец из с. Первомайское (Хьаьжин-Эвл) Веденского района. В 1991 г. подполковник советской армии Сулейменов был «уволен в запас» из ВС СССР и внедрён российскими спецслужбами (по линии ГРУ) в ближайшее окружение руководства ИК ОКЧН. Занимал пост «председателя комитета обороны» в Парламенте ЧРИ 1-го созыва. В 1993 г. создал на территории Чечни т.н. «Комитет национального спасения», вооружённые формирования которого предприняли ряд неудачных попыток по свержению «режима Дудаева». Один из организаторов штурма Грозного 26 ноября 1994 г. В декабре 1995 г. генерал Сулейменов был «избран» «депутатом Госдумы от Чечни» (фракция НДР). В настоящее время является «военным комендантом Ачхой-Мартановского района» в ранге «заместителя военного коменданта ЧР». Хамид Иналов – генерал-майор милиции, так называемый «министр внутренних дел ЧР» в правительствах Хаджиева и Завгаева в Первую РЧВ. После августовских 1991 года событий (операция «Джихад») сбежал из Чечни и жил в Ставропольском крае. Но в связи с началом Второй РЧВ и восстановлением марионеточной власти в республике «опыт и знания» генерала Иналова были вновь востребованы Москвой, и он был назначен «начальником отдела по правоохранительным органам СБ ЧР». В настоящее время генерал-пенсионер работает в качестве «заместителя начальника охотничьего (!) хозяйства Чечни». Саид-Селим Пешхоев - генерал-майор ФСБ РФ, кадровый чекист (выпускник Высшей школы КГБ СССР). Уроженец с. Пседах Малгобекского района ЧИАССР. В конце 2001 г. указом президента России Путина был назначен «начальником управления МВД РФ по ЧР» (до этого занимал должность «заместителя начальника УФСБ РФ по ЧР»). В настоящее время Пешхоев работает «заместителем полномочного представителя президента РФ в Южном ФО». «Подозревается в военных преступлениях и геноциде против граждан ЧРИ, применении запрещённых средств и методов ведения войны, терроризме» (Государственная комиссия по расследованию военных преступлений и геноцида, совершённого должностными лицами Российской Федерации на территории Чеченского государства – ЧП, 28.12.2004). Руслан Цакаев – генерал-майор юстиции, профессиональный юрист-правовед (закончил юрфак МГУ). С 1991 по 1995 гг. занимался «общественно-политической деятельностью», а с 1997 по 2002 гг. работал сначала «старшим прокурором по надзору в органах внутренних дел генпрокуратуры России», затем «старшим прокурором отдела реабилитации жертв политических репрессий ГП РФ». В конце декабря 2002 г. президент Путин своим указом назначил Цакаева министром внутренних дел ЧР (вместо Пешхоева). В начале апреля 2003 г. «глава МВД ЧР» подал заявление об отставке из-за ссоры с «главой ЧР» Ахматом Кадыровым (официально Цакаев был «переведён» на службу в МВД РФ по семейным обстоятельствам), а 30 апреля он «скоропостижно» скончался в доме своих родственников в Ставрополе, где находился в гостях (официальный диагноз: обширный инфаркт). Так бесславно завершилась предательская карьера ещё одного чеченского коллаборациониста. Алу Алханов – генерал-майор милиции. В апреле 2003 г. стал «преемником» Цакаева на посту «министра внутренних дел ЧР» (до этого «возглавлял» управление транспортной милиции УВД Грозного в чине полковника милиции). В августе 2004 г. генерал-мент Алу (он же Али) Алханов стал «официальным преемником» Кадырова-старшего на посту «президента Чечни». После этого получил в народе прозвище - «преемник покойников». Бек Басханов – генерал-лейтенант юстиции (является первым «чеченцем» в России, получившим звание генерал-лейтенанта, все остальные манкурты – только генерал-майоры). Выходец из с. Сержень-Юрт Шалинского района. Известный национал-предатель и коллаборационист ещё с дудаевских времён. В первую войну занимал должность «генпрокурора» в правительстве Завгаева. В феврале 2000 г. назначен «начальником управления министерства юстиции РФ по ЧР» в правительстве Кошмана, позже стал «министром юстиции ЧР» в правительстве Кадырова. Кавалер «ордена мужества». Внук Басханова женат на дочери того самого Егорова, который в первую войну был назначен Ельциным своим полпредом в Чечне, и является представителем «Краснодарбанка» на острове Кипр. Рудник Дудаев – генерал-майор ФСБ РФ, кадровый чекист с многолетним стажем работы в органах КГБ СССР, коренной москвич. В конце 1990-х гг. возглавлял т.н. «Ассоциацию внешних связей мусульманских организаций СНГ», патронируемую верховным муфтием России Талгатом Таджуддином. В 2000 г. был назначен заместителем Ахмата Кадырова по вопросам взаимодействия с силовыми структурами (до него работу силовых структур в Чечне курировал Беслан Гантамиров, который сложил с себя эти обязанности в связи с назначением на пост мэра Грозного). Позже Рудник (он же Абдул-Рашид) Дудаев стал «секретарём Совета экономической и общественной безопасности ЧР». В последнее время в «правительственных кругах» ЧР активно муссируются слухи о назначении Рудника Дудаева «уполномоченным по правам человека в Чеченской Республике» (если такое действительно случится, то «чеченским омбудсменом» впервые станет генерал ФСБ - такое звание, вряд ли, имеет даже российский омбудсмен Владимир Лукин). Муса Умаров – генерал-майор милиции. В дудаевские времена занимал ответственные посты в структурах МВД ЧР, включая должность замминистра, а в апреле 1993 г. он даже был назначен и.о. министра безопасности республики (но в самый ответственный момент перебежал в лагерь оппозиционеров). В декабре 2003 г. назначен «представителем Госсовета ЧР в Совете Федерации» (вместо Аднана Музыкаева, отозванного из верхней палаты ФС РФ за то, что «практически не смог заняться решением проблем ЧР и не поддерживал связь с Госсоветом»). До назначения сенатором генерал Умаров работал председателем совета директоров московской фабрики «Красный суконщик». В Совфеде бывший «директор-суконщик» теперь является рядовым членом комитета по правовым и судебным вопросам. Умар Автурханов – генерал-майор налоговой полиции, профессиональный военный (окончил Орджоникидзевское высшее военное общевойсковое командное училище). С декабря 1991 г. - председатель т.н. «Временного комитета по управлению Надтеречным районом Чеченской Республики». В апреле 1992 г. «избран» мэром Надтеречного района. С 1992 г. - сопредседатель партии «Маршо» («Свобода»), член руководства блока антидудаевских партий и движений «Круглый стол». В декабре 1993 г. избран председателем т.н. «Временного совета ЧР» (эта мифическая структура стала своего рода «законодательным органом» в конституционном поле РФ, узаконившим ввод оккупационных войск на территорию суверенной республики спустя ровно год). Участвовал в организации выступлений оппозиции против «режима Дудаева» в Грозном в мае-июне 1993 г. и штурма чеченской столицы 26 ноября 1994 г. В марте 1995 г. избран председателем т.н. «Комитета национального согласия Чечни». После событий августа 1991 г. сбежал из Чечни и жил в Москве. По личному указанию премьер-министра России Черномырдина его пристроили на работу в Федеральную службу налоговой полиции в качестве «заместителя руководителя директора» (курировал управление физзащиты и противопожарную безопасность), но в апреле 1999 г. был отправлен в отставку. В настоящее время бывший генерал-налоговик Автурханов подзарабатывает себе на жизнь, работая «президентом Международной академии строительства и экологии». Умар-Паша Ханалиев – генерал-майор ФСБ. Родом из города Хасав-Юрт (Дагестан), этнический чеченец-аккинец. В Первую РЧВ был «заместителем начальника Хасавюртовского райотдела УФСБ РФ по РД». В настоящее время работает в центральном аппарате ФСБ РФ на Лубянке. «Подозревается в военных преступлениях против граждан ЧРИ, терроризме, убийствах, пытках и похищениях людей, нападении на лица и учреждения, которые пользуются международной защитой, соучастии в убийстве первого Президента ЧРИ Джохара Дудаева» (Государственная комиссия по расследованию военных преступлений и геноцида, совершённого должностными лицами Российской Федерации на территории Чеченского государства - ЧП, 28.12.2004). Майрбек Хусиев - генерал-майор ФСБ РФ, работает на должности «начальника Надтеречного УФСБ Чечни». Известен своей кровожадностью к соплеменникам и единоверцам. В сентябре 2004 г. при его личном участии были похищены и вывезены в Ханкалу близкие родственники Президента ЧРИ Аслана Масхадова. Ахмед Келиматов – печально известный «полковник милиции» времён Дудаева-Масхадова, несостоявшийся «полководец», который вплоть до начала Второй РЧВ выдавал себя «первым заместителем председателя правительства Чеченской Республики». А с началом новой агрессии РФ против ЧРИ летом 1999 г. он «неожиданно» сменил место «работы» и стал «заместителем председателя ОПД «Адамалла-Человечность» во главе с халифом-самозванцем Адамом Дениевым. После уничтожения своего шефа-«пророка» «человечный мент» Келиматов нашёл другого единомышленника и идейного патрона в лице небезызвестного писателя-коммуниста Проханова и тут же переквалифицировался в «народные писатели». Он даже написал и выпустил в Москве «книгу мемуаров» под длинным и пугающим названием - «Чечня: в когтях дьявола или на пути к самоуничтожению (история, аргументы и факты глазами очевидца» (издательство «Экопринт», 2003 г.).

О генерале Трошеве ходили легенды. Так, он мог не спать сутками, разделяя со своими подчиненными все тяготы военной жизни (солдаты называли его любовно «батей»). Лично облетал территорию боевых действий на вертолете, а в бою за Аргун отдавал команды с воздуха, из иллюминатора. Как-то в тумане вертолет чуть не напоролся на высоковольтную линию, и только мастерство пилота Александра Дзюбы, прошедшего Афганистан, спасло жизнь командиру. В другой раз генеральский вертолет подбили, и он сел прямо на кладбище. Но никто не пострадал.

Трошев старался, где мог, избегать кровопролития. Группировке «Восток» часто удавалось брать населенные пункты без боя. За операцию в Дагестане и проявленное мужество в ходе военных действий в Чечне генералу присвоили звание Героя России. Награду вручил лично президент Борис Ельцин.

В отличие от других своих коллег, Геннадий Трошев был всегда открыт для прессы, написал несколько книг о событиях в Чечне, самая известная из которых - «Моя война. Чеченский дневник окопного генерала» (2001).

В декабре 2002 года Трошев получил новое назначение – возглавить Сибирский военный округ. И это после того как столько лет жизни и карьеры было отдано Кавказу! Генерал подал в отставку. В феврале 2003 года он занял должность советника президента, курировал вопросы казачества. Поговаривали, что все это было не просто так. Мол, генерал серьезно провинился: его имя связывали с гибелью легендарной шестой роты из 90 спецназовцев, вставших на пути двухтысячной группировки боевиков, пытавшихся прорваться в район Аргунского ущелья. Но это только домыслы, прямых фактов нет…

31 августа 1996 года были подписаны Хасавюртовские соглашения, положившие конец Первой чеченской войне. Журналист Олеся Емельянова отыскала участников Первой чеченской кампании и побеседовала с ними о войне, об их жизни после войны, об Ахмате Кадырове и о многом другом.

Дмитрий Белоусов, Санкт-Петербург, старший прапорщик ОМОН

В Чечне постоянно было ощущение: «Что я здесь делаю? Зачем все это надо?», но другой работы в 90-е годы не было. Мне супруга первая после первой же командировки сказала: «Или я, или война». А куда я пойду? Мы из командировок старались не вылезать, там хотя бы зарплату вовремя платили - 314 тысяч. Льготы были, «боевые» платили - это копейки были, точно не помню сколько. И бутылку водки давали, без нее тошновато было, в таких ситуациях от нее не пьянеешь, но со стрессом помогала справляться. Воевал я за зарплату. Дома семья, надо же было ее чем-то кормить. Никакой предыстории конфликта я не знал, ничего не читал.
Срочников молоденьких приходилось спиртом потихонечку отпаивать. Они только после учебки, для них проще умереть, чем воевать. Глаза разбегаются, головы вытаскивают, ничего не соображают. Кровь увидят, убитых увидят - спать не могут.
Убийство противоестественно для человека, хотя он привыкает ко всему. Когда голова не соображает, организм на автопилоте все делает. С чеченцами воевать было не так страшно, как с арабами-наемниками. Они намного опаснее, очень хорошо умеют воевать.

К штурму Грозного нас готовили около недели. Мы - 80 омоновцев - должны были штурмовать поселок Катаяма. Позже узнали, что там было 240 боевиков. В наши задачи входила разведка боем, а потом внутренние войска должны были нас подменить. Но ничего не получилось. Наши же по нам еще и ударили. Связи никакой не было. У нас своя милицейская рация, у танкистов своя волна, у вертолетчиков - своя. Мы рубеж проходим, артиллерия бьет, авиация бьет. Чеченцы испугались, подумали, что дураки какие-то. По слухам, штурмовать Катаяму изначально должен был новосибирский ОМОН, но их командир отказался. Поэтому нас с резерва кинули на штурм.
Среди чеченцев у меня были друзья в оппозиционных районах. В Шали, например, в Урус-Мартане.
После боевых действий кто-то спился, кто-то в дурдом попал - некоторых прямо из Чечни увозили в психушку. Никакой адаптации не было. Жена сразу ушла. Хорошего вспомнить не могу. Иногда кажется, что лучше все это вычеркнуть из памяти, чтобы жить дальше и идти вперед. А иногда хочется высказаться.
Льготы вроде есть, но все только на бумаге. Рычагов, как их получить, нет. Это я еще в городе живу, мне проще, а сельским жителям вообще невозможно. Руки-ноги есть - и то хорошо. Главная неприятность - это что ты рассчитываешь на государство, которое тебе все обещает, а потом оказывается, что ты никому не нужен. Я чувствовал себя героем, получил орден Мужества. Это была моя гордость. Сейчас уже по-другому на все смотрю.
Если бы сейчас предложили поехать повоевать - поехал бы, наверное. Там проще. Есть враг и есть друг, черное и белое - перестаешь видеть оттенки. А в мирной жизни надо крутиться и изгибаться. Это утомительно. Когда Украина началась, хотел поехать, но жена нынешняя отговорила.

Владимир Быков, Москва, сержант пехоты

Когда я попал в Чечню, мне было 20 лет. Это был осознанный выбор, я обратился в военкомат и в мае 1996 года уехал контрактником. До этого два года я учился в военном училище, в школе занимался пулевой стрельбой.
В Моздоке нас загрузили в вертолет Ми-26. Было ощущение, что видишь кадры из американского кино. Когда прилетели в Ханкалу, бойцы, которые уже прослужили некоторое время, предложили мне попить. Мне дали стакан воды. Я сделал глоток, и первая мысль была: «Куда бы это выплеснуть?». Вкус «военной воды» с хлоркой и пантоцидом - своеобразная точка невозврата и понимания, что пути назад нет.
Я себя героем не чувствовал и не чувствую. Чтобы стать героем на войне, надо либо погибнуть, либо совершить поступок, ставший достоянием общественности, либо находиться близко к командиру. А командиры, как правило, далеко.
Моей целью на войне были минимальные потери. Я воевал не за красных или белых, я воевал за своих ребят. На войне происходит переоценка ценностей, ты по-другому начинаешь смотреть на жизнь.
Чувство страха начинает пропадать где-то через месяц, и это очень плохо, появляется безразличие ко всему. Каждый из него выходил по-своему. Кто-то курил, кто-то пил. Я писал письма. Описывал горы, погоду, местных жителей и их обычаи. Потом эти письма рвал. Отправлять все равно не было возможности.

Психологически было тяжело, потому что зачастую не понятно, друг перед тобой или враг. Вроде днем человек спокойно ездит на работу, а ночью выходит с автоматом и обстреливает блокпосты. Днем ты с ним в нормальных отношениях, а вечером он в тебя стреляет.
Мы для себя делили чеченцев на равнинных и горных. Равнинные более интеллигентные люди, больше интегрированные в наше общество. А у живущих в горах совсем другой менталитет, женщина для них никто. Попросишь у дамы документы для проверки - и это может быть воспринято как личное оскорбление ее мужа. Нам попадались женщины из горных сел, у которых даже паспортов не было.
Однажды на блокпосту на пересечении с Сержень-Юртом мы остановили автомобиль. Из него вышел человек, у которого было желтое удостоверение на английском и арабском языках. Это оказался муфтий Ахмат Кадыров. Поговорили достаточно мирно на бытовые темы. Он спросил, можно ли чем-то помочь. У нас тогда была сложность с питанием, хлеба не было. Потом он привез нам на блокпост два лотка батонов. Хотели ему деньги дать, но он не взял.
Я думаю, что мы могли бы закончить войну так, чтобы не было второй чеченской. Нужно было идти до конца, а не заключать мирное соглашение на позорных условиях. Многие солдаты и офицеры тогда чувствовали, что государство их предало.
Когда я вернулся домой, с головой ушел в учебу. Учился в одном институте, параллельно в другом, еще и работал, чтобы мозг занять. Потом кандидатскую диссертацию защитил.
Когда я был студентом, меня отправили на курс оказания психосоциальной помощи для лиц, прошедших через горячие точки, организованный голландским университетом. Я тогда подумал, что Голландия же ни с кем не воевала в последнее время. Но мне ответили, что Голландия участвовала в войне Индонезии в конце 40-х годов - целых две тысячи человек. Я предложил им показать в качестве учебного материала видеокассету из Чечни. Но их психологи оказались морально не готовы и просили не показывать запись аудитории.

Андрей Амосов, Санкт-Петербург, майор СОБР

Что я буду офицером, я знал класса с третьего-четвертого. Папа у меня милиционер, сейчас уже на пенсии, дед офицер, брат родной тоже офицер, прадед погиб в Финской войне. На генетическом уровне это дало свои плоды. В школе я занимался спортом, потом была армия, группа специального назначения. У меня всегда было желание отдать долг родине, и когда мне предложили пойти в специальный отряд быстрого реагирования, я согласился. Сомнений, ехать или нет, не было, я давал присягу. Во время срочной службы я был в Ингушетии, мне было понятно, какой менталитет меня ждет. Я понимал, куда я еду.
Когда идешь в СОБР, глупо не думать, что можешь потерять жизнь. Но мой выбор был осознанный. Я готов отдать жизнь за родину и за друзей. Какие тут сомнения? Политикой должны заниматься политики, а боевые структуры должны выполнять приказы. Я считаю, что ввод войск в Чечню и при Ельцине, и при Путине был верным, чтобы радикальная тема не распространилась дальше на территории России.
Для меня чеченцы никогда не были врагами. У меня первый товарищ в техникуме был чеченец, его Хамзат звали. В Чечне мы отдавали им рис и гречку, у нас хорошее питание было, а они нуждались.
Мы работали по лидерам бандформирований. Одного из них мы с боем захватили в четыре часа утра и уничтожили. За это я получил медаль «За отвагу».

На спецзаданиях мы действовали слаженно, как единая команда. Задачи ставились разные, порой трудновыполнимые. И это не только боевые задачи. Нужно было выживать в горах, мерзнуть, спать по очереди возле буржуйки и согревать друг друга объятьями, когда нет дров. Все пацаны для меня герои. Коллектив помогал преодолевать страх, когда боевики были в 50 метрах и кричали «Сдавайтесь!». Когда я вспоминаю Чечню, я больше представляю лица друзей, как мы шутили, нашу сплоченность. Юмор был специфический, на грани сарказма. Мне кажется, раньше я это недооценивал.
Нам было проще адаптироваться, поскольку мы работали в одном подразделении и в командировки вместе ездили. Проходило время, и мы сами изъявляли желание снова поехать на Северный Кавказ. Физический фактор срабатывал. Чувство страха, которое дает адреналин, сильно влияло. Я расценивал боевые задачи и как долг, и как отдых.
Интересно было бы посмотреть на современный Грозный. Когда я его видел, он был похож на Сталинград. Сейчас война периодически снится, бывают тревожные сны.

Александр Подскребаев, Москва, сержант спецназа ГРУ

В Чечню я попал в 1996 году. У нас не было ни одного срочника, только офицеры и контрактники. Я поехал, потому что Родину защищать должны взрослые люди, а не малолетние щенки. У нас в батальоне командировочных не было, только боевые, мы получали 100 долларов в месяц. Ехал не за деньги, а воевать за свою страну. «Если родина в опасности - значит, всем идти на фронт», - еще Высоцкий пел.
Война в Чечне появилась не на ровном месте, это вина Ельцина. Он сам Дудаева и вооружил - когда выводили оттуда наши части, все склады Северо-Кавказского военного округа оставили ему. Я разговаривал с простыми чеченцами, в гробу они видали эту войну. Они жили нормально, всех устраивала жизнь. Не чеченцы начали войну и не Дудаев, а Ельцин. Одна сплошная подстава.
Чеченцы воевали кто за деньги, кто за родину. У них была своя правда. У меня не было ощущения, что они абсолютное зло. Но на войне не бывает правды.
На войне ты обязан выполнять приказы, тут уж никуда не денешься, даже преступные приказы. После ты имеешь право их обжаловать, но сначала должен выполнить. И мы выполняли преступные приказы. Вот когда, например, ввели Майкопскую бригаду в Грозный под Новый год. Разведчики знали, что этого нельзя было делать, но приказ был сверху. Сколько пацанов погнали на смерть. Это было предательство в чистом виде.

Взять хотя бы инкассаторский «КамАЗ» с деньгами, который стоял возле штаба 205 бригады, когда подписали Хасавюртовские соглашения. Бородатые дядьки приезжали и загружали мешками деньги. Фээсбэшники боевикам деньги выдавали якобы на восстановление Чечни. А у нас зарплату не платили, зато нам Ельцин зажигалки Zippo подарил.
Для меня настоящие герои - Буданов и Шаманов. Мой начальник штаба - герой. Будучи в Чечне он умудрялся писать научную работу о разрыве артиллерийского ствола. Это человек, за счет которого мощь русского оружия станет сильнее. У чеченцев тоже был героизм. Им были свойственны и бесстрашие, и самопожертвование. Они защищали свою землю, им объяснили, что на них напали.
Я считаю, что появление посттравматического синдрома сильно зависит от отношения общества. Если тебе в глаза все время говорят «Да ты убийца!», кого-то это может травмировать. В Великую Отечественную никаких синдромов не было, потому что встречала родина героев.
О войне надо рассказывать под определенным углом, чтобы люди дурью не занимались. Все равно будет мир, только часть народа будет убита. И не самая худшая часть. Толку от этого никакого.

Александр Чернов, Москва, полковник в отставке, внутренние войска

В Чечне я работал начальником вычислительного центра. Выехали мы 25 июля 1995 года. Ехали вчетвером: я как начальник вычислительного центра и три моих сотрудника. Прилетели в Моздок, вышли из самолета. Первое впечатление - дикая жара. Вертушкой нас доставили в Ханкалу. По традиции во всех горячих точках первый день нерабочий. Я привез с собой две литровых бутылки водки «Белый орел», два батона финской колбасы. Мужики выставили кизлярский коньяк и осетрину.
Лагерь внутренних войск в Ханкале представлял собой четырехугольник, обнесенный колючей проволокой. При въезде висел рельс на случай артиллерийских налетов, чтобы поднимать тревогу. Мы вчетвером жили в вагончике. Довольно удобно было, даже холодильник у нас был. Морозилка была набита бутылками с водой, поскольку жара была невыносимая.
Наш вычислительный центр занимался сбором и обработкой всей информации, в первую очередь оперативной. Раньше вся информация передавалась по ЗАС (засекречивающей аппаратуре связи). А за полгода до Чечни у нас появился прибор, который назывался РАМС, - не знаю, как это расшифровывается. Этот прибор позволял соединять компьютер с ЗАС, и мы могли передавать секретную информацию в Москву. Помимо внутренней работы типа всяких справок, два раза в сутки - в 6 утра и 12 ночи - мы передавали оперативную сводку в Москву. Несмотря на то что объем файлов был небольшой, связь была иногда плохая, и процесс затягивался надолго.
У нас была видеокамера, и мы снимали все. Самая главная съемка - это переговоры Романова (заместитель министра внутренних дел России, командующий внутренними войсками Анатолий Романов) с Масхадовым (один из лидеров сепаратистов Аслан Масхадов). На переговорах были два оператора: с их стороны и с нашей. Секретчики забрали у нас кассету, и ее дальнейшую судьбу я не знаю. Или, например, появилась новая гаубица. Романов сказал нам: «Езжайте и снимите, как она работает». Наш оператор также снял сюжет, как нашли головы трех иностранных журналистов. Мы передали пленку в Москву, ее там обработали и показали сюжет по телевидению.

Май 1996 года, аэродром военной базы в Ханкале

Война была очень неподготовленная. Пьяные Грачев и Егоров отправили под Новый год танкистов в Грозный, и их там всех пожгли. Танки отправлять в город - это не совсем правильное решение. И состав личный был не подготовлен. Дошло до того, что морпехов сняли с Дальнего Востока и туда кинули. Люди должны быть обкатаны, а тут пацанов чуть не из учебки сразу в бой бросали. Потерь можно было бы избежать, во вторую кампанию их было на порядок меньше. Перемирие дало небольшую передышку.
Я уверен, что первой чеченской можно было избежать. Я считаю, что основные виновники этой войны - Ельцин, Грачев и Егоров, они ее развязали. Если бы Ельцин назначил Дудаева замминистра МВД, поручил ему Северный Кавказ, он бы там навел порядок. Мирное население страдало от боевиков. Но когда мы бомбили их села, они против нас поднимались. Разведка в первую чеченскую работала очень плохо. Агентуры не было, потеряли всю агентуру. Были ли боевики в разрушенных селах, не были, точно нельзя сказать.
Мой друг боевой офицер, вся грудь в орденах, снял погоны и отказался ехать в Чечню. Сказал, что это неправильная война. Он даже пенсию отказался оформлять. Гордый.
У меня в Чечне обострились болячки. До такого дошло, что я не мог работать на компьютере. Еще такой режим работы был, что спал всего четыре часа плюс стакан коньяка на ночь, чтобы заснуть.

Руслан Савицкий, Санкт-Петербург, рядовой внутренних войск

В Чечню в декабре 1995 года я приехал из Пермской области, где у меня была учебка в батальоне оперативного назначения. Поучились мы полгода и поехали в Грозный на поезде. Мы все писали прошения, чтобы нас направили в район боевых действий, насильно не принуждали. Если один ребенок в семье, то вообще спокойно мог отказаться.
С офицерским составом нам повезло. Это были молодые ребята, старше нас всего на два-три года. Они всегда бежали впереди нас, чувствовали ответственность. Из всего батальона у нас с боевым опытом был только один офицер, прошедший Афганистан. В зачистках непосредственно участвовали только омоновцы, мы, как правило, держали периметр.
В Грозном полгода мы жили в помещении школы. Часть ее занимало подразделение ОМОН, около двух этажей - мы. Вокруг стояли автомобили, окна были заделаны кирпичами. В классе, где мы жили, стояли буржуйки, топили дровами. Мылись раз в месяц, жили со вшами. За периметр выходить было нежелательно. Меня оттуда вывезли раньше остальных на две недели за дисциплинарные нарушения.
Торчать в школе было скучно, хотя кормили нормально. Со временем от скуки мы начали пить. Магазинов не было, водку мы покупали у чеченцев. Нужно было выйти за периметр, пройтись около километра по городу, прийти в обычный частный дом и сказать, что нужен алкоголь. Была большая вероятность, что не вернешься. Я ходил без оружия. За один только автомат могли убить.

Разрушенный Грозный, 1995 год

Местный бандитизм – странная штука. Вроде днем человек нормальный, а вечером выкопал автомат и пошел стрелять. Под утро закопал оружие - и снова нормальный.
Первое соприкосновение со смертью было, когда убили нашего снайпера. Он отстрелялся, ему захотелось забрать у убитого оружие, он наступил на растяжку и подорвался. По-моему, это полное отсутствие мозгов. У меня не было ощущения ценности собственной жизни. Смерти я не боялся, боялся глупости. Идиотов рядом было много.
Когда вернулся, пошел устраиваться в милицию, но у меня не было среднего образования. Сдал экстерном экзамены и пришел снова, но меня снова прокатили, потому что в Чечне я заработал туберкулез. Еще потому что много пил. Не могу сказать, что в моем алкоголизме виновата армия. Алкоголь в моей жизни и до нее присутствовал. Когда началась вторая чеченская, хотел поехать. Пришел в военкомат, мне дали кучу документов, это немного отбило желание. Потом еще появилась судимость за какую-то фигню, и накрылась моя служба в армии. Хотелось куража и кайфа, но не сложилось.

Даниил Гвоздев, Хельсинки, спецназ

В Чечню я попал по призыву. Когда пришло время идти в армию, я попросил своего тренера устроить меня в хорошие войска - была у нас в Петрозаводске рота специального назначения. Но на сборном пункте моя фамилия прозвучала с теми, кто идет в Сертолово в гранатометчики. Оказалось, что за день до этого мой тренер уехал в Чечню в составе сборного отряда СОБРа. Я вместе со всем «стадом» встал, пошел на поезд, месяца три был в учебной части. Рядом была часть десантников в Песочном, писал туда неоднократно заявления, чтоб приняли, приходил. Потом понял, что все бесполезно, сдал экзамены на радиста командно-штабной машины 142-й. Ночью наш капитан и офицеры нас подняли. Один ходил со слезами, говорил, как всех нас уважает и любит, второй пытался предостеречь. Они сказали, что завтра мы все улетаем. На следующую ночь так интересно было на этого офицера смотреть, я так и не понял, для чего он слезы лил перед нами, ему лет было меньше, чем мне сейчас. Плакал: «Парни, я так за вас буду переживать!» Кто-то ему из ребят сказал: «Так собирайся и езжай с нами».
Мы прилетели во Владикавказ через Моздок. Месяца три у нас было активных занятий, мне дали 159-ю радиостанцию за спину. Потом меня отправили в Чечню. Там я пробыл девять месяцев, я был единственный связист в нашей роте, который более-менее что-то в связи понимал. Через шесть месяцев мне удалось выбить помощника - парня со Ставрополя, который ничего не понимал, но много курил, и для него Чечня была раем вообще.
Задачи мы там выполняли разные. Из простых - у них нефть там можно лопатой раскопать и они ставили такие аппараты: бочка, под ней газовый или на солярке подогреватели, они прогоняют нефть до состояния, когда в конце получается бензин. Бензин продают. Гнали огромные колонны с грузовиками. То же самое в Сирии делает запрещенный в России ИГИЛ. Какой-нибудь не договорится, его свои же сдают - и его бочки горят, а какой-то спокойно делает, что нужно. Постоянная работа тоже была - мы охраняли все руководство штаба СКВО, Шаманова охраняли. Ну и разведывательные задания.
У нас было задание захватить боевика, какого-нибудь языка. Уходили в ночь искать на окраине села, увидели, что туда подходят машины, сливают бензин. Заметили там одного товарища, он постоянно ходил, менял подогрев под бочками, у него автомат, ну раз автомат - значит боевик. У него стояла бутылка, подойдет, отхлебнет и спрячет, ну мы лежим, смотрим с товарищем, он говорит: «Водка у него, они ж мусульмане, пить нельзя, вот он сюда ходит, выпьет и спрячет». Задача захватить языка ушла на второй план, надо сначала захватить водку. Проползли, нашли бутылку, а там вода! Нас это разозлило, взяли в плен его. Этого парня-боевика, худого такого, после допроса в разведотделе обратно к нам отправили. Он рассказывал, что раньше греко-римской борьбой занимался и со сломанным ребром сделал стойку на руках, я его зауважал сильно за это. Он оказался двоюродным братом полевого командира, потому его обменяли на двух наших солдат. Надо было видеть этих солдат: 18-летние парни, не знаю, психика явно поломана. Мы этому парню на зеленом платке написали: «Ничего личного, мы войны не хотим».
Он спрашивает: «Почему вы меня не убили?» Мы объяснили, что нам стало интересно, что он пьет. А он рассказал, что у них в деревне осталась одна русская, ее не трогали, потому что она колдунья, к ней все ходили. Два месяца назад она ему дала бутылку воды и сказала: «Тебя могут убить, пей эту воду и останешься жить».

Постоянно мы размещались в Ханкале, а работали повсюду. Последний у нас был дембельский аккорд, освобождали Бамут. Видели фильм Невзорова «Бешеная Рота»? Вот мы вместе с ними шли, мы с одной стороны по перевалу, они по другой. У них был один срочник в роте и именно его убило, а все контрактники живы. Как-то смотрю в бинокль, а там какие-то люди бородатые бегают. Ротный говорит: «Давай дадим по ним пару огурцов». По радиостанции запросили, мне говорят координаты, смотрю - они забегали, руками машут. Потом показывают белуху - то, что под камуфляж надевали. И мы поняли, что это наши. Оказалось, у них аккумуляторы не работали на передачу и он передать не мог, а меня слышал, вот они и начали махать.
В бою ничего не запоминаешь. Кто-то рассказывает: «Когда я увидел глаза этого человека...» А я не помню такого. Бой прошел, я вижу, что все хорошо, все живы. Была ситуация, когда мы попали в кольцо и вызвали огонь на себя, получается, что если я ложусь, связи нет, а мне надо корректировать, чтоб в нас не попали. Я встал. Ребята кричат: «Хорош! Ложись». А я понимаю, что если связи не будет, свои и накроют.
Кто придумал в 18 лет давать детям оружие, давать право на убийство? Коли дали, так сделайте, чтоб люди, когда вернулись, героями были, а сейчас мосты Кадырова. Я понимаю, что хотят помирить две нации, все сотрется через несколько поколений, но этим-то поколениям как жить?
Когда я вернулся, на дворе были лихие девяностые, и почти все мои друзья были заняты чем-нибудь противозаконным. Я попал под следствие, судимость… В какой-то момент, когда голова от военного тумана стала отходить, я этой романтике помахал рукой. С ребятами ветеранами открыли общественную организацию по поддержке ветеранов боевых действий. Работаем, себе помогаем, другим. Еще я иконы пишу.

После распада Советского Союза во многих бывших республиках СССР образовались организации, которые носили националистический характер. Среди них было объединение «Общенациональный конгресс чеченского народа», которое образовалось на территории Чечни. Целью организации был выход из состава СССР и России. Лидером движения был Джохар Дудаев, который при Союзе носил звание генерала советских ВВС. Но боевикам противостояла мощная армия во главе с российскими генералами. В чеченской войне их судьбы переплелись, но в большинстве своем они оказались трагическими..

Анатолий Романов

Первый, кому присвоили звание Героя России за участие в первой чеченской войне, был генерал-полковник Анатолий Романов. Он служил командиром внутренних войск Министерства внутренних дел Российской Федерации и возглавлял федеральные войска в Чечне во время войны. К сожалению, служба продлилась недолго, меньше 3 месяцев - с июля по октябрь 1995 года.

В октябре этого года колонна подорвалась на радиоуправляемом фугасе. Генерал выжил, но его ранения были настолько тяжелы, что он до сих пор не может реабилитироваться. По сей день его окружает не только медицинский персонал, но и близкие друзья, родные. Его супруга Лариса ухаживает за своим мужем-героем не один десяток лет.

Главная заслуга Анатолия Романова - дипломатический дар, благодаря которому он великолепно вел переговоры. Романов пытался урегулировать конфликт на Северном Кавказе мирными способами. Геройское звание за свою службу в этом регионе Анатолий Александрович получил уже через месяц после того как был тяжело ранен.

Кроме того, в 1994 году он получил орден «За воинские заслуги». У него множество наград, в том числе «Краповый берет», орден «Красной Звезды» , полученный до участия в чеченском конфликте, орден «За личное мужество» и медаль «За безупречную службу». У Романова множество юбилейных медалей.

Николай Скрыпник

Анатолия Романова сменил на посту генерал-майор Скрыпник. Он также был удостоен звания Героя Российской Федерации. Возглавлял он в Чечне так называемую тактическую группировку внутренних войск РФ. Но Николаей Скрыпник в этой войне не выжил: в 1996 году в одном из сел он проводил зачистку боевиков довольно крупной банды, которой руководил Доку Махаев.

БТР, на котором ехал Скрыпник, также подорвался на радиоуправляемом фугасе. После получения ранений генерал прожил всего час. Звание Героя России ему присвоили посмертно после окончания Первой чеченской кампании в ноябре 1996 года.

Лев Рохлин

Еще один генерал, который прошел практически всю военную кампанию в Чечне, участвовал в боях в Афганистане и Карабахе. отказался от звания Героя России за участие в Чеченской войне. Но его можно включить в список генералов-героев чеченской войны. Средства массовой информации говорят о том, что его отказ связан с тем, что он считал чеченскую кампанию не славным, а скорбным периодом в жизни своей страны.

Геннадий Трошев

Знаменитый окопный генерал, который прошел всю чеченскую войну. Это Геннадий Трошев. Его жизнь трагически оборвалась в 2008 году. Но погиб он не в военных действиях, а в результате авиакатастрофы. Геннадий Трошев был потомственным военным. Будущий генерал чеченской войны Трошев родился в 1947 году в Берлине. Детство его прошло на Кавказе, в городе Грозном. Отец погиб рано и Геннадия вместе с двумя сестрами вырастила мать.

Образование Геннадий Трошев получал в Казанском высшем танковом командном училище и Военной академии генштаба. Закончил Военную академию бронетанковых войск. Карьера генерала шла хорошо. К началу Первой чеченской кампании он был командующим 58 армией, а затем - главнокомандующим объединенной группировкой войск. Вскоре ему присвоили звание генерал-лейтенанта.

Во Второй чеченской кампании Трошев занимал пост командующего Федеральными войсками, которые боролись с боевиками в Дагестане. Он возглавлял группировку «Восток», в 2000 году заслужил звание генерал-полковника. В это же время он возглавлял Объединенные федеральные силы в Чечне и Дагестане, командовал до конца 2002 года войсками СКВО. Трошев был легендарным генералом, он не прятался за спинами солдат, его за это уважали. Он полностью разделял все тяготы тех, кто был ему подчинен, лично участвовал в боевых действиях, контролировал их.

Это был мудрый человек, который старался решать вопросы без кровопролития, брать населенные пункты на Северном Кавказе без боя. К сожалению, это удавалось не всегда. Легендарный генерал чеченской войны Трошев заслужил награду Героя России, которую ему вручал сам Борис Ельцин. Кроме того, он никогда не скрывался от средств массовой информации, активно контактировал с ними.

Во время чеченской кампании в нем открылся писательский талант. Одна из самых популярных книг Геннадия Трошева «Моя война. Чеченский дневник окопного генерала» вышла в 2001 году. После окончания военных действий в Чечне его хотели перевести в Сибирский военный округ. Но поскольку он отдал всю жизнь Северному Кавказу, не стал переводиться из этих мест, которые стали ему родными, подал в отставку.

Позже он занимался вопросами казачества, работал на Северном Кавказе вплоть до 2008 года. Был удостоен ордена «За заслуги перед Отечеством» IV степени, но буквально через 2,5 месяца после награждения погиб в результате крушения «Боинга 737». Ходят слухи о том, что гибель Трошева была не просто роковой случайностью, а спланированной операцией, но эта версия до сих пор не подтверждена.

Человеческие потери

Потери человеческих жизней как среди военных, так и мирного населения во время обеих чеченских войн исчисляются сотнями тысяч. Генералов, погибших в чеченской войне, насчитывается 14 человек. И это те, которые воевали с российской стороны. А ведь на стороне боевиков воевали чеченцы, которые ранее служили своей стране - СССР.

Во время Первой чеченской кампании погибло 2 генерала. Во время Второй - 10, и в промежуток между ними - 2 генерала. Они служили в разных подразделениях: Министерстве обороны, МВД, ФСБ, военной юстиции и в главспецстрое.

Погибшие российские генералы в чеченской войне

В рядах МВД Российской Федерации был генерал-майор Виктор Воробьев, который погиб 7 января 1995 года. Его смерть наступила из-за взрыва минометной мины.

Еще один генерал-майор МВД, Геннадий Шпигун, был похищен в марте 1999 года в городе Грозном. Его тело нашли в марте 2000 года недалеко от села Дуба-Юрт.

Зимой 2002 года был сбит вертолет МИ-8. В нем погибли генералы чеченской войны:

• генерал-лейтенант Михаил Руденко;
• генерал-майор МВД Николаев Горидов.

Первый занимал должность министра МВД Российской Федерации и был начальником Главного управления министерства внутренних дел. Второй был заместителем главкома внутренних дел войск Министерства внутренних дел Российской Федерации и командовал группировкой внутренних войск в Чечне.

В ноябре 2001 года был смертельно ранен Гайдар Гаджиев, генерал-майор и военный комендант Урус-Мартановского района Чечни. Погиб он не сразу - скончался в госпитале спустя несколько дней.

• генерал-майор Анатолий Поздняков;
• генерал-майор Павел Варфоломеев.

Оба они служили в генштабе. Поздняков был начальником второго управления. Варфоломеев был заместителем начальника управления кадров.

Михаил Малофеев - заместитель командующего группировкой «Север». Погиб от пулевого ранения в бою 18 января 2000 года в одном из районов Грозного.

Замыкает список генералов чеченской войны, которые погибли в результате боевых действий, генерал-майор Виктор Прокопенко, заместитель начальника Главного оперативного управления генштаба. В апреле 1998 года в результате обстрела автоколонны он был убит.

Генералы, у которых не выдержало сердце

Еще несколько генералов чеченской войны скончались от того, что их здоровье было подорвано в результате этой кровопролитной войны. Сердце не выдержало у генерала-майора Станислава Коровинского. Он скончался 29 декабря 99 года. От проблем с сердцем в марте 2000 года умер генерал-майор Александр Отраковский, командующий группировкой морской пехоты.

Вице-адмирал Герман Угрюмов скончался в мае 2001 года от острой сердечной недостаточности. Он служил руководителем Регионального штаба по проведению контртеррористической операции на Северном Кавказе.